Немецкая пресса о внешней политике России
В странах Запада с начала 2014 г. обострилось внимание к внешней политике России. В отношении неё преобладают негативные оценки, но степень негативизма и практические рекомендации по поводу того, как вести теперь дела с Россией, различны. В этом плане представляет интерес позиция немецких социал-демократов – одной из главных политических сил наиболее авторитетной страны Евросоюза. Рассмотрим статьи сентябрьского номера за 2014 г. центрального общественно-политического журнала Социал-демократической партии Германии (СДПГ) – «Neue Gesellschaft / Frankfurter Hefte», где в качестве центральной определена тема «Путь России» (Russlands Weg).
Все авторы единодушно отмечают, что внимание к России актуализировано в связи с конфликтом на Украине, в силу чего отношения Запада с Россией не могут быть прежними. «Поведение России в украинском конфликте воспринимается как потрясение эпохального характера…», что вызывает необходимость «…переоценки отношений с Москвой» – отмечают Р. Трауб-Мерц и Ф. Хетт. «Украинский кризис стал…самым серьёзным конфликтом между Западом и Российской Федерацией после окончания холодной войны» – заявляет Г. Эрлер. Вслед за остальными авторами Х. Цёпель обвиняет Россию в противоправных действиях в Крыму и на Востоке Украины.
Р. Трауб-Мерц и Ф. Хетт пишут о двух неожиданных для Запада особенностях в действиях Москвы в украинских событиях: «Вместо того чтобы, как обычно, только реагировать на события, русская внешняя политика уже в преддверие саммита в Вильнюсе перехватила инициативу… другое состояло и в том, что до сих компромиссная и прагматичная внешняя политика включила в себя готовность к угрозе военными средствами и их дозированного использования для достижения преимуществ».
Статьи анализируемого тематического номера журнала содержат упреки в том, что Россия отвергла интеграцию, предложенную Западом. «Европейско-российские отношения после окончания холодной войны укладывались в парадигму панъевропейской интеграции», – отмечает Л. Фикс. С этой целью делались попытки со стороны ЕС сблизить Россию с Восточным партнерством. И далее Л. Фикс констатирует, что «создание евразийского таможенного союза в июле 2010 года означает формально окончание европеизации России и отказ от интеграционной парадигмы в пользу становления России в качестве самостоятельного полюса между Европой и Азией».
Почти все авторы, рассматриваемых статей, отмечают стремление России к повышению своего международного статуса, вплоть до возвращения статуса СССР. Говорится также о претензиях России быть одним из полюсов многополярного мира, идущего на смену мира однополярного. «Основой подобного притязания являются стабилизация и новый подъем страны после хаотических 90‑х годов» – поясняют Р. Трауб-Мерц и Ф. Хетт. Почти всеми авторами отмечается, что Россия стремится к доминированию на постсоветском пространстве, к его интеграции, одним из институтов которой является Евразийский экономический союз. «Россия никогда не скрывала, что в Украине она видит главную цель своих усилий по региональной интеграции… и было большой наивностью со стороны ЕС верить, что Россия будет без заметной реакции наблюдать за ориентацией Украины на Запад» – объясняют Р. Трауб-Мерц и Ф. Хетт основные причины активной политики России в отношении Украины.
Общее мнение всех авторов, что у России нет ресурсов для выполнения взятой миссии – быть самостоятельным полюсом силы на международной арене. «Евразийский проект придает России решающую порцию веса, чтобы обосновать себя на глобальной сцене в качестве великой державы – несмотря на сырьевой характер экономики, которая соответствует масштабам Италии…» ‚- с долей иронии констатирует Л. Фикс. «Восприятие Россией себя в качестве нового глобального игрока порождалось в последнем десятилетии растущими доходами от энергоносителей… шансы на дальнейший рост доходов от энергоносителей малы… без роста доходов на энергоносители экономика будет стагнировать, не имея перспектив на оздоровление… Мировая держава без сильной и растущей экономики может основывать свои глобальные притязания только политико-милитаристским образом, и то до тех пор, пока финансовые ограничения не введут их в рамки… В экономической области Россия не является даже региональным гегемоном… Будучи зависима сама от поставок извне, страна не может быть мотором в развитии новых технологий», – поясняют свой скептицизм в отношении амбиций России Р. Трауб-Мерц и Ф. Хетт. Россия «пытается за неоимпериалистическими аллюрами скрыть провалившуюся модернизацию страны… однако едва ли обладает путинский Евразийский союз «мягкой силой» – полагает А. Кржеминский, отмечая незначительную, с его точки зрения, привлекательность для бывших советских республик евразийского интеграционного проекта.
Таким образом, по мнению всех авторов, Россия повела себя «не по чину», вне соответствия со своими экономическими и информационными ресурсами, поэтому реакция России на действия Запада на Украине явилась для него неожиданностью. При этом высказываются и критические замечания в адрес политики ЕС, мол, надо было все же предусмотреть эту неадекватную реакцию России, страдающей, якобы, маниями величия и преследования со стороны.
Общим для всех авторов является и сожаление по поводу разрушения уже сложившихся достаточно гармоничных и привычных отношений России и Запада. Но при этом все признают, что реакция со стороны Запада в отношении «агрессивной политики» России была необходима, иначе это было бы предательством по отношению к тем ценностям, которые лежат в фундаменте западной цивилизации. «И чем еще как не санкциями мог реагировать ЕС на политику, которая насильственно меняет границы в Европе, … стремится удушить демократическое движение в соседней стране, и саму Россию ведет от дефектной демократии к сырьевой диктатуре?» – вопрошают Г. Бергвангер и К. Рудольф. Однако все авторы говорят о том, что повторения холодной войны быть не должно, что нужно стремиться к налаживанию партнерских отношений. «Мероприятия как реакция на аннексию Крыма были необходимы. Молчаливого принятия этого акта, нарушающего все международные нормы, быть не могло. Мы не хотим возвращения к отношениям холодной войны… Потребуется много времени чтобы восстановить разрушенное доверие… при любом варианте будущего мы нуждаемся в России, уважающей международные ценности и нормы, как в конструктивном партнере», – пишет Г. Эрлер. «…является преувеличением выводить из действий России её готовность к агрессивному изменению международного порядка, спекулировать по поводу военного захвата ею соседних стран и требовать вооружения НАТО, чтобы посредством мощной военной защиты границ предотвратить превращение предполагаемой холодной войны в горячую… Страхи, что Россия после аннексии Крыма ухватиться за другие бывшие области Советского Союза, вроде Казахстана или даже членов НАТО в Прибалтике преувеличены…Повторение российской кризисной политики по типу восточной Украины нигде не заметно. Лица, группы, которые об этом говорят, реализуют свои собственные интересы (не в последнюю очередь – в вооружении Запада)» – констатируют Трауб-Мерц и Ф. Хетт, делая вывод, что «с точки зрения Запада и в его собственном правильно понятом интересе целью внешней политики должна быть нахождение выхода из кризиса, позволяющего сохранить лицо всем сторонам. Совместная стабилизация ситуации в Украине есть предпосылка того, что Россия может снова стать партнером Запада».
«Изоляция России не только не мыслима, но и нежелательна, слишком тесны экономические связи – Россия является третьим по величине торговым партером ЕС после США и Китая… Все же от иллюзии общего базиса ценностей и интересов нужно отказаться. Россия не является стратегическим партнёром… необходим новый прагматический подход в отношениях с Россией…» – призывает Л. Фикс к партнёрству с Россией, но на другой основе.
«Распределение глобальных военных расходов … – 1.558 миллиардов долларов США – показывает сомнительность требования их повышения в Европе. США инвестируют 600 миллиардов (38,5%), Китай 112 (7,2%), Россия 68 миллиардов (4,4%). ЕС расходует 254 миллиарда (16%), больше чем Россия и Китай вместе взятые. Также число солдат ЕС превосходит то, что есть в России (1.559.000 к 845.000). Если сюда добавить США, то сообщество США/ЕС превосходит Китай с 2.333.000. Это превосходство «Запада» есть, скорее всего, стимул для России и Китая повысить свои расходы, нежели поднять их в ЕС» – призывает к сдержанности в расходах на вооружение Х. Цёпель и делает вывод, что «вести переговоры с Россией на базе ущемленных, но общих, связанных с ценностями интересов – должно быть стратегией ЕС».
Нежелание, высказанное всеми авторами, далее обострять отношения с Россией, связано со стремлением изменить политику России. И здесь основная ставка делается на её гражданское общество. «Почему существуют …дефициты в понимании и совместной работе? – спрашивает Г. Эрлер и сам отвечает не него. – Нужны оба гражданских общества, если мы хотим заложить основы для лучшего будущего». Имеются в виду гражданское общество России и гражданское общество стран ЕС.
«Возможности влиянии Европы на официальную российскую политику будут всё меньше. Отсюда важно, поддерживать тех, кто в конечном итоге принимает решение о развитии России: российское общество. По меньшей мере, либерализация условий предоставления виз, что легко осуществить, могла бы стать первым шагом… нужно про-тянуть руку российскому обществу, не считая обязательной поддержку политических элит» – резюмирует Л. Фикс. Реализация её предложения по поводу снятия визовых ограничений, несомненно, обрадовала бы многих россиян и существенно снизила бы нарастающий уровень их недоверия к Западу. Х. Цёпель пишет о том, что Евросоюз должен искать партнера в российском обществе, прежде всего, в экономическом приватном секторе и намекает на то, что «в самой России есть возможность смены режима.
Видимо, именно в гражданском обществе видится сила, способная сменить политический режим нынешней России. На сегодняшний день оно, по мнению Г. Михалевой, лишено самостоятельности. «Сломлено ли сопротивление?» – таково название её статьи о гражданском обществе в России, где она пишет о том, что население страны, в основном, поддерживает Путина, «готово прощать ему ошибки и ложь… лишь незначительное меньшинство способно к открытой критике режима или к защите собственных прав». Несомненно, гражданское общество в России развивать необходимо и нельзя исключать возможности смены им политического режима. Важно, чтобы это происходило ненасильственным образом, чтобы не было больше майданов типа киевского в 2013–2014 гг. или московского августа 1991 г., на что часто ориентируются создатели «цветных революций» – нетерпеливые «борцы с авторитаризмом».
Обвинительный по отношению к России уклон связан с искаженной интерпретацией действий Запада и украинских протестантов, свергнувших президента В. Януковича. На фоне этой интерпретации, идеализирующей Запад и нынешнюю власть в Украине, поведение России выглядят действительно неправомерным. «Движение майдана было успешным восстанием эмансипированных средних слоев украинского общества»… одной из причин которого было нежелание, чтобы страна была поглощена «русской сатрапией»… «главная ответственность за эскалацию ситуации в Украине лежит, как это ясно и отчетливо видно, на Москве», которая руководствуется амбициями великой державы и теориями заговора. Ни слова о том, что майдан был организован и финансирован Западом и, прежде всего США. Нигде не упоминается о том, что действия протестантов на майдане носили насильственный и противоправный характер, и что смена власти в Украине была антиконституционным переворотом.
Нужно отметить, что, как показывают данные медиастатистики, пресса Германии по сравнению с другими странами носит по отношению к России наиболее недружественный характер, и в этом плане статьи авторов журнала партии, входящей в правительственную коалицию, вполне соответствуют общему официальному мнению, осуждающему Россию. Но так же, как мнение прессы Германии не отражает мнение всех граждан ФРГ, мнение социал-демократических идеологов и политических деятелей не отражает мнение многих рядовых членов СДПГ. В этом отношении показательны отзывы читателей на статью К. Фойгта «Подорванное доверие» в онлайн-журнале, «Международная политика и общество»(«Internationale Politik und Gesellschaft»), также поддерживаемым социал-демократическим Фондом Фридриха Эберта. К. Фойгт в систематизированной форме изложил историю и перспективы восточной политики СДПГ. Его оценки ситуации в плане украинской проблематики российской внешней политики совпадают с мнением авторов рассмотренных выше статей. Общий вывод К. Фойгта, что Россия своими агрессивными действиями, подорвала доверие к себе, и если она хочет вписаться в международный порядок, то должна изменить свою политику.
Читатели в своих комментариях критикуют сглаженную версию интерпретации ситуации с Украиной, идеализирующую действия официальных кругов ФРГ и ЕС. Читатели пишут о зависимости лидеров ФРГ от США, их чрезмерном атлантизме (К. Фойгту напоминают, что в прошлом он был стипендиатом одного из фондов США) и призывают власти ФРГ и ЕС быть более независимыми во внешней политики от США. Вмешательство (ошибочная оценка) ЕС в украинском конфликте, геостратегические интересы США, расширение ЕС и НАТО, заставили Россию по-новому определить свою позицию в отношении Запада. Аннексия Крыма изображается в этой статье (в статье К. Фойгта – В. Шилов) как возбудитель конфликта. Но она была ответом на западную политику в отношении Украины. Или кто-либо будет сомневаться, что США повели бы себя иначе?», – пишет в своем комментарии Х. Трибштайн. Можно только поддержать мнение и других членов СДПГ, пишущих о необходимости более реалистично подходить к оценке восточной политики ФРГ и надеяться, что и руководство СДПГ, и его аналитический аппарат отойдут от упрощенной версии событий, а будут руководствоваться в своем анализом интересами собственной страны, брать в рассмотрение все факторы. А главное нужно быть последовательными. Если вы разделяете какие-то ценности, то следуйте им во всех случаях. Иначе получается так, как об этом сказал президент РФ В. Путин, рассуждая о двойных стандартах в политике Запада: «что позволено Юпитеру, не дозволено быку». Страны Запада выдвигают требования к России следовать определенным принципам, но сами, ссылаясь на исключительные обстоятельства, эти принципы нарушают.
Вполне возможно, действия России в отношении Украины в чем-то небезупречны, но это вынужденный ответ на явно небезупречные акции со сторон стран Запада. И возникает вопрос: почему бы не подождать Западу и поддержанным им оппозиционным, про европейским силам Украины где-то год с небольшим – до весны 2015 г., до установленных законом выборов президента Украины? Ведь если бы не было поспешного насильственного антиконституционного государственного переворота, то и не было бы катастрофических событий на Украине, и не было бы «агрессии» со стороны России.
Несомненно, что твердая позиция России в отстаивании своих интересов уже заставила часть западных политиков пожалеть о том, что они втянулись в украинскую авантюру, и удержит их от рискованных, не до конца продуманных действий в будущем. В ситуации же с самой Украиной главная интрига теперь состоит в ожидании действий Запада. Окажет он или нет необходимую финансовую помощь Украине? Для предотвращения экономической и социальной катастрофы страны необходимы десятки миллиардов евро, для развития экономики Украины нужны уже сотни миллиардов. В анализируемых статьях эта проблема даже не поднимается. Но именно надежды масштабную помощь Запада были одним из главных мотивов действий активистов майдана. Население Украины ждет разочарование, если эта помощь не будет оказана.
национальный исследовательский университет
Читайте также:
Самые последние новости
