Принцесса и амазонка
Сегодня мне хочется поразмышлять о поиске себя в мире чужом и часто враждебном. О травматике жизни, которая не всегда лечится. Особенно у тех, кто молод и лишен привычек, не имеет закалки, позволяющей терпеть нестерпимое.
Нельзя притворяться, будто ничего не происходит. Актуальное экстраординарно. Сегодня о чем ни скажи, все будет невпопад, если не связано с главной темой дня. Да и молчать – невпопад. Довлеет дневи злоба его, как говорили наши предки.
Но моя задача не репортаж, да и далек я от места событий. И тогда можно сказать иначе: все, о чем мы говорим, так или иначе сцепилось с моментом, накрыто темным облаком, нависшим над востоком Европы.
Ночь в Чухонастовке
История эта случилась в селе Чухонастовка недалеко от российского городка Камышина, что под Волгоградом. Места эти были в незапамятные годы литературно обжиты Борисом Пастернаком в счастливое для него молодое время, «когда поездов расписанье Камышинской веткой читаешь в пути, Оно грандиозней Святого Писанья, Хотя его сызнова все перечти».
Но жизнь здесь не подчиняется такому поэтическому расписанию и в ней возникают иногда странные пустоты и потери. В начале этого года в селе пропала 15-летняя девушка со странными для тех мест именем и фамилией – Айлита Ли.
Странность эта объясняется тем, что мать Айлиты приехала в давние 90‑е в Чухонастовку из Узбекистана. Отец ее, судя по всему, кореец, хотя сказать наверняка трудно, потому что он давно уехал обратно в южные края и перестал подавать вести. Но внешность (а в сети есть фотографии девушки) едва ли обманывает.
Да и мать, которую зовут Сурия Курбанова, явно не слишком в Чухонастовке местная, как и бабушка Айлиты, Эльза.
Айлите было одиноко. Мать неделями работала в Камышине. Старший брат уехал учиться на программиста, оставив сестренке компьютер, купленный бабушкой в кредит. Она часто на нем играла, скачав игры заранее, потому как интернета дома не было. Часто ее видели и в сельском парке, где она в одиночестве качалась на качелях.
Вот бабушка и была единственной сколько-то близкой душой, но что понимает бабушка в компьютерных играх?
Учителя в школе называли Айлиту маленьким гением информатики. Но друзей в офлайне у нее не появилось. Скорее наоборот, тлел какой-то школьный конфликт. И вся жизнь ее сосредоточилась в виртуальном мире.
Есть, вы, наверное, знаете, такое устойчивое определение молодых современников, подвисших в интернете, – зумеры. Поколение Z. Изрядно скомпрометированная в самое последнее время буква еще недавно обозначала гораздо более невинные интересы и затеи. И ассоциировалась скорее с образом снежинок: «снежинками» примерно то же поколение называют за тонкую кожу и чувствительность к обидам судьбы.
Девочку из цифрового поколения Z занесло в южнорусские степи. В этом несоразмерном уму пространстве она в итоге и потерялась. Ушла, куда глаза глядят.
Жизнь, бывает, странным образом срастается с искусством; и искусство иногда по-прежнему рулит, хотя и в новых конфигурациях, срастаясь с игровым ресурсом цифрового мира. Задним числом произвели раскопки в соцсети и нашли аккаунт Айлиты. Там она Derek Westbrook (игровая ссылка на бойца американского спецназа, сражавшегося, кстати, с русскими противниками в обороне Нью-Йорка в игре Call of Duty: Modern Warfare 3). В статусе девочки написано: «It’s impressive to survive so long in this fucking world». «Это впечатляет, как можно так долго выживать в этом долбаном мире».
Как пишет некий детектив-любитель в «Дневник Камышина», «она сидела в приложении Pinterest. Вход в это приложение только через электронную почту. Судя по картинке, Айлита играла в игру «Ведьмак», у нее есть аккаунт в этой игре. Это персонаж Цири. По сюжету девочка Цири долго гостила у бабушки. Позже пропадают ее родители. А бабушка запрещает ходить в любимое место. У Цири появляются идеи о побеге…»
«Ведьмак», заметим, – это другая популярная компьютерная ролевая игра, разработанная польской компанией CD Projekt RED по мотивам одноименной серии романов Анджея Сапковского. Ее действие разворачивается, как пишут, в мрачном фэнтезийном мире. Мораль там – понятие сугубо относительное, а грань между добром и злом смазана до неразличимости. Под управление игрока поставлен главный герой литературного мира Сапковского – ведьмак Геральт из Ривии, профессиональный убийца монстров. А принцессе Цири суждено пройти через испытания и стать владычицей времени и пространства. Она многократно совершает побеги, за ней охотятся злодеи, ее спасает в пустыне единорог, героиня разбойничает в банде Крыс и путешествует по разным мирам.
Уходя в середине января из дому, Айлита оставила записку, в которой рассказала, что хочет уйти на меловые горы, чтобы ее съели звери. Горы эти в тех местах не редкость. И звери там водятся. Но не факт, что она искала смерти. Однако единорог ей, увы, не встретился, и пространством она не овладела. Она просто замерзла в сугробе, где и нашли ее мертвой несколько дней назад.
Теперь ее ждут дома только два ее кота. Им невдомек, куда пропала маленькая хозяйка.
…Много котов и собак остались в эти месяцы без хозяев рядом, по соседству. Думал ли о том молодой прозаик Григорий Служитель, автор недавнего, своего дебютного романа «Дни Савелия», о московском котике-потеряшке, романа, ставшего предварительным пророчеством о том, как кошачья экспертиза бракует датское королевство?..
Это сюжет непреодоленного одиночества и несвершившегося предназначения. Его нельзя уравновесить, но все-таки попробуем.
Чувашское чудо
23-летняя Полина Осипова тоже из пресловутого, клейменого зигзагом поколения, хотя немного постарше, чем Айлита. И намного удачливее.
На фотографиях Полина – петербурженка особо ценной, если так можно выразиться, культурной породы и яркой, выразительной эффектности. Она напоминает изысканный цветок. Но цветок жутко экзотический, с чувашской подоплекой.
В жизни всегда есть место чуду. И тут оно случилось, хотя личный вклад Осиповой, наверное, тоже не нужно, подвергать сомнению. Ее одежды и украшения, ее декоративные изыски поражают причудливой и чуть-чуть свирепой, «амазонской» красотой, апеллируя к легендам о старинных чувашках, женщинах-воинах Юракке, Тамарислу, Ылтанчеч.
Девочкой Полина жила в Чебоксарах, ни с кем не дружила, всех дичилась, стремилась отличаться от сверстников: красила волосы в разные цвета (за что родителей вызывали к директору) и странно одевалась в винтаж, который не укладывался в общепринятые представления о стиле. Ей хотелось идти «своим путем, не обращая внимания на мнение окружающих».
«В школьном возрасте не любят тех, кто выделяется. Когда я начала наряжаться, одноклассники роняли мои пальто в раздевалке, а после уроков караулили и кидали в капюшон петарды». Отец приобщил ее к искусству, он и сам писал картины и изготавливал мебель «в старинном стиле».
И еще стоит, наверное, особо заострить: она – чувашка. Это поволжский народ, который мало кому известен и почти никому не понятен. Ну разве что поэт Геннадий Айги, маргинал-экспериментатор, выразил на русском языке и донес всему миру что-то невероятно важное и про чувашей. Не знаю, почему так. Чуваши, которых я знал, люди очень целеустремленные. Разве что с некоторым избытком здравого смысла. Но это мой личный опыт. А Осипова вспоминала так: «Вся моя семья чувашская: очень большая и очень тесно связанная. Я с детства провожу время в деревне моей бабушки. Здесь около 25 домов, и половина этих домов принадлежит нашим родственникам. Все друг друга знают. Мои двоюродные братья и сестры всегда были больше похожи на братьев и сестер».
Закончив девять классов школы, Полина уехала в Петербург. И здесь нашла себя. C дипломом конкурса «Одаренные дети России» по изобразительному искусству она поступила в лицей Карла Фаберже на ювелирные курсы, попробовала там учиться, но быстро сообразила, что программа ей не годится. Тогда она пошла в подмастерья – нашла ювелира, у которого есть разрешение на преподавание. Занятия вышиванием, любовь к переодеваньям – все это внезапно дало вспышку таланта, причем таланта «правильно» ориентированного. Полина вдруг поняла, что ее детское увлечение чувашским стилем может стать источником вдохновения и профессией. «Я полностью погрузилась в эту культуру и осознала ее волшебную силу и своеобразие только тогда, когда переехала из Чувашии».
Может быть, еще и потому, что в Петербурге по сию пору есть вкус не только к свинцовой державности и убойному имперству, но и, например, к милым странностям, к этническому колориту, не совпадающему с великорусским мейнстримом. Отсюда, как из оконной щели, дует культурной крамолой.
Помог ей и Инстаграм, недавно, впрочем, запрещенный в России. «Я начала вышивать и выкладывать свои изделия в инстаграм – мне поступали предложения купить вещи. Поначалу удивлялась, а потом начала принимать заказы. Со временем спрос рос, появлялись по-настоящему большие и интересные проекты.
Удивительным тут кажется даже не доход от хобби, а эффект. Я по натуре импульсивна и беспокойна, не могу сидеть на месте, но стоит мне начать вышивать, как случается магия: для меня это настоящая медитация, такая арт-терапия, если хотите».
В свой аккаунт @polinatammi новая чувашская амазонка выкладывала экстремальные луки – продуманные до мелочей образы, которые включают в себя одежду, обувь, аксессуары, прическу, маникюр, макияж. В них она «сочетает викторианский стиль, русский винтаж, национальное узорное ткачество, собственные расшитые вещи и любимые кеды Converse One Star».
В 2020 году художница разработала маску-фильтр в Инстаграме для бренда Gucci; в прошлом году у нее была выставка в Лондоне (Hoxton Gallery). В мире, кажется, зарождается мода на чувашское, сказал бы я пару месяцев назад. А теперь предоставляю читателю возможность самому с этим определиться.
Читайте также:
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
