«Шведская модель – это единственный путь вперед».
«Шведская модель – это единственный путь вперед».
Германия должна стать более жизнестойкой страной – для этого в ближайшие годы численность Бундесвера должна вырасти с нынешних 183 000 до 203 000 солдат. Многие эксперты считают, что этого можно добиться, только если провести масштабные изменения в вооруженных силах, сделать их более привлекательными и, прежде всего, найти новый способ набора новобранцев. Может быть, восстановление обязательной военной службы, как это было в Германии до 2011 года, станет самым простым и эффективным способом?
Оглядываясь назад, министр обороны Борис Писториус считает, что приостановка обязательной военной службы была ошибкой. Тем не менее, сейчас он склоняется к другой стратегии: он привлек к обсуждению «шведскую модель». В Швеции каждый год призывается в армию, но на практике призывают только тех, кто решил сделать это добровольно. Эксперт Карло Масала считает эту модель удачной.
ntv.de: Писториус присматривается к «шведской модели» – прежде чем мы сделаем то же самое: Возможно ли сегодня восстановление старой обязательной военной службы?
Карло Масала: В 2022 году в Германии родилось почти 740 000 детей. Восстановление воинской повинности в старом стиле, вероятно, должно было бы включать и женщин, а не только мужчин. Давайте отбросим 240 000, потому что они нездоровы или не имеют немецкого паспорта. Если, возможно, 250 000 из оставшихся 500 000 действительно вступят в бундесвер, это будет контингент, с которым мы не сможем справиться структурно. Нужны учебные роты, казармы, материальная база – всего этого у нас больше нет. Восстановление этих структур будет стоить так много денег, что я не вижу необходимого общественного консенсуса. Даже одобрения Бундестага.
Поэтому давайте, как и Писториус, обратимся к Швеции: Там нет обязательной военной службы, но есть обязанность быть призванным. Умная, экономная стратегия?
На мой взгляд, шведская модель – единственный жизнеспособный путь вперед, когда речь идет о восстановлении обязательной военной службы. Все мужчины и женщины получают от бундесвера письмо с предложением пройти призыв на военную службу. Это вызовет мыслительные процессы у всех, включая тех, кто в настоящее время вообще не имеет дела с бундесвером. Но им придется это сделать, если они будут призваны в армию. Из тех, кто в ходе этого процесса поймет, что военная служба может быть им интересна, отбираются лучшие – скажем, 25 000 человек. Из этих 25 000 призывников, возможно, треть решит остаться в бундесвере на более длительный срок. Это, безусловно, решит кадровые проблемы войск.
А структурные усилия?
Для обязательного призыва бундесверу понадобятся две структуры: во-первых, которая сумеет написать каждому 18-летнему. Во-вторых, врачи для проведения медосмотра. По сравнению с тем, что потребуется для полного восстановления обязательной военной службы, это кажется вполне осуществимым.
СвДП выступала против обязательной военной службы на том основании, что бундесверу нужны хорошо оплачиваемые люди, которые служат добровольно и по внутреннему убеждению.
Этот аргумент упускает суть шведской модели. В конце концов, она основана на добровольной службе. Принуждение применяется только при призыве. Тех, кого призывают в армию, спрашивают, кто хочет, а кто нет. Те, кто не хочет, автоматически исключаются. Тех, кто заинтересован, подвергают различным тестам и мотивационным экзаменам, после чего забирают только лучших и наиболее готовых. Аргумент о том, что это обязательная служба, не соответствует действительности.
Это предполагает, что вы действительно можете заинтересовать их в военной службе. Учитывая многочисленные недостатки, на которые жалуются немецкие солдаты: плохое снаряжение, слишком много бюрократии для замены порванных носков, казармы без Wi-Fi, – так ли легко на самом деле заставить молодых людей пойти в армию?
Решающий момент заключается в другом: если вы пишете письмо с просьбой призвать людей в армию, они вынуждены с этим считаться. Вы вызываете у людей мыслительный процесс, который я помню со времен своей юности. Нам всем приходилось иметь дело с бундесвером. Сегодня 18-летнему юноше совсем не обязательно знать о бундесвере. В конце этого мыслительного процесса некоторые люди, которые никогда бы не подумали о вступлении в бундесвер, говорят: может быть, это что-то для меня? Решающим фактором является то, что требование шведского призыва охватывает людей, которых мы сегодня не охватываем.
Достаточно людей?
Чисто в качестве примера – если у нас будет 500 000 человек, с которыми мы свяжемся, мы, конечно, найдем 30 000 в год, которые захотят пройти военную службу.
Учитывая опыт войны России против Украины и мобилизации по обе стороны фронта, некоторые эксперты утверждают, что людей не может быть достаточно. С этой точки зрения, является ли 30 000 человек в год хорошей цифрой?
Вам нужны не только профессионалы, но и массы, как показывает война в Украине: первая волна войны ведется профессионалами, а вторая и третья требуют резервов. Однако ситуацию на Украине нельзя перенести 1:1 на нас, потому что мы всегда будем воевать в альянсе НАТО. Иными словами, массу будут давать только 30 стран-членов НАТО. Но это действительно так, что наша нынешняя численность в 180 000 солдат чрезвычайно растянута для третьей по величине экономики. Кстати, это относится и к целевой численности в 203 000 человек.
Фрауке Нимейер побеседовала с Карло Масала
Читайте также:
- Что ждет немецкий рынок труда в 2024 году
- Фермеры протестуют в Берлине на сотнях тракторов
- Реформа гражданства в Германии сталкивается с задержками
Источник: www.ntv.de
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
