Умер «художник-машинист» Конрад Клапек

Если бы у машин или бытовых приборов была душа и характер, Конрад Клафек открыл их. Пишущие и швейные машинки, велосипедные звонки, душевые лейки, шланги, кабели и даже деревья для обуви получили от остроумного художника из Дюссельдорфа вполне человеческие черты. В воскресенье «машинный художник» Конрад Клафек скончался в возрасте 88 лет. Об этом сообщили его дети Элиза Клапек и Давид Клапек. 

По их словам, отец умер в еврейском доме престарелых и инвалидов в Дюссельдорфе после продолжительной тяжелой болезни. «Он мирно уснул и больше не проснулся».

Нетрадиционные названия

Клапек рисовал аппараты сериями с середины 1950‑х годов. В 1955 г. он нарисовал свою первую из многих пишущих машинок, а в 2011 г. добавил к ней версию, которую назвал «Деспот». Компьютеров он никогда не рисовал. 

Одну картину со швейной машинкой он назвал иронично и двусмысленно «Оскорбленная невеста». Из отверстий агрессивно расположенного утюга, словно ракеты, вырываются струи пара: Клапек назвал свою работу «Теща» (Die Schwiegermutter), другой вариант – «Домашний дракон» (Der Hausdrachen). 

Клапек родился 10 февраля 1935 г. в Дюссельдорфе единственным ребенком в семье искусствоведов и всегда оставался верен городу. Его отец был уволен национал-социалистами в 1934 г. из Художественной академии как профессор и умер, когда Конраду Клафеку было четыре года. С 1954 г. Конрад Клапек учился в Дюссельдорфской академии у Бруно Голлера, а затем, как и его отец, стал там профессором искусства. 

Приглашение от Андре Бретона

Когда в 1950‑е годы почти все мировые художники писали абстрактные картины, Клафек пошел против тренда и обратился к объектам – и оставался им до 1997 года. В Париже главный сюрреалист Андре Бретон узнал о суперхолодных объектах Клафека и пригласил его на последнюю выставку сюрреалистов в 1965 году. 

Затем Бретон облагодетельствовал Клафека в эссе, посвященном эротическим отношениям между человеком и машиной. В нем он сравнил Клафека с заклинателем змей, который способен заставить машины плясать под дудку.

В сюрреалистической машинной живописи Клапек выработал свой собственный стиль. Он точно изображал технические устройства и повседневные предметы. Прибор Клафека всегда можно быстро узнать: по холодному металлическому блеску, по чудовищности, по тому, что в реалистичном на первый взгляд велосипеде или мотоцикле всегда не хватает какой-либо детали, необходимой для работы.

Классика послевоенного авангарда

Ранние работы Клафека, посвященные машинам, сегодня считаются классикой послевоенного авангарда. А вот картины с обнаженной натурой, к которым он обратился с 1997 года, были отвергнуты многими критиками. Лица обнаженных женщин кажутся похожими на маски из-за серо-металлического блеска. 

Эротизация машин нашла резкое сексуализированное продолжение в обнаженных картинах Клафека, например, в любовных обнаженных на кладбище. Действительно, поздние эротические картины по стилю живописи и сложной композиции напоминали ранние станковые картины Клафека. Но окончательный успех ему принесли только очеловечивающие портреты предметов быта.

Клапек говорил, что его работы часто автобиографичны. Так, играющий на аккордеоне моряк в русской форме рядом с обнаженной девушкой на кровати напоминает о детских впечатлениях Клафека. Во время войны он вместе с матерью бежал в Лейпциг к бабушке и дедушке и, будучи мальчиком, стал свидетелем вторжения Красной Армии в 1945 году. Портрет мальчика, рисующего руины (2003), вероятно, напоминает о разрушенном Дюссельдорфе. 

Жена Клафека Лило, которая умерла, тоже была еврейкой, а его дочь Элиза – одна из немногих женщин-раввинов в Германии.