Женщины Ирана бросают вызов требованию о ношении головного платка

Длинные черные локоны на ветру, короткие белые волосы. Молодые и пожилые бросают вызов требованию носить головной платок после женских протестов в Иране. То, что было немыслимо в Исламской Республике год назад, теперь стало повседневной жизнью. В парках, торговых центрах или на улицах мегаполисов – несмотря на угрозу наказания, женщины и молодые девушки с беспрецедентной самоуверенностью бросают вызов строгим законам.

В Тегеране мягкий весенний день, легкий ветерок дует через озеро Читгар на западе столицы. Прибыли семьи, которые собираются на прогулку или пикник на солнце. Несколько молодых людей сидят на корточках на бетонных блоках в скейт-парке, в воздухе витает запах леденцов. Мальчик на роликах проносится по территории с колонкой Bluetooth. Вдалеке звучит иранская поп-музыка. Молодая девушка стоит в топе без живота и без платка.

Школьница: «Сегодня у нас больше смелости».

Страх перед наказанием? Юная Раха поднимает бровь. «После всего, что мы пережили?» – спрашивает школьница. «Сегодня у нас больше мужества. Когда вы выходите на улицы и проводите демонстрации, почему вы должны бояться?» – спрашивает 16-летний подросток. Подкатывает друг на роликах, Мехди, он на два года старше. «Мы уже давно не чувствовали себя в такой ситуации». Никто не слушает молодое поколение, жалуется студент. «А тех, кто громко протестовал, убивали».

Борьба феминисток в Иране намного старше, чем сама Исламская Республика. Но после революции 1979 года женщины также неоднократно оспаривали исламские законы, которые ставят их в невыгодное положение по сравнению с мужчинами, когда речь идет, например, о наследовании, опеке или свободе передвижения. Кроме того, ведутся дебаты о дресс-коде. Никогда еще противодействие им не было таким сильным. Спровоцированные смертью иранской курдянки Джины Махса Амини, которая была арестована за эти нарушения почти полгода назад, протесты вызвали восстание.

На другом месте в парке сидит Нушин, аспирантка. В свои 30 лет она принадлежит к другому поколению. Большинство демонстрантов осенью были гораздо моложе. Она говорит, что в последние годы психическое здоровье людей ухудшилось. «Может быть, сейчас я смеюсь, когда нахожусь на улице. А люди думают, что я счастлива, потому что мы ездим на велосипедах и не носим головных платков. Другие могут подумать, что мы теперь свободны и счастливы. Но нет, на самом деле все не так».

Разговоры на улице в Иране – это моментальные снимки. Нет данных о том, сколько людей поддерживают систему или презирают ее. И все же слова Нушина задевают за живое, потому что многие люди уже давно жалуются на отсутствие перспектив на будущее. Добавьте к этому высокую инфляцию, свободно падающую валюту и плачевную экономическую ситуацию, которая может ввергнуть политическое руководство Ирана в следующий большой кризис. «Ситуация стала настолько сложной, что мы едва можем платить за квартиру», – говорит аспирант.

Правительство настаивает на сокрытии информации

Правительство Ирана было избрано на пост президента при самой низкой явке избирателей с момента основания государства. Президент Эбрахим Раиси относится к сторонникам жесткой линии и после смены власти летом 2021 года начал проводить более жесткий курс в отношении обязанности носить головной платок. Правительство отнюдь не безразлично к тому, что многие женщины теперь носят открытые волосы. Всего несколько дней назад заместитель Раиси Мохаммад Дехган заявил, что игнорирование обязанности носить платок является уголовно наказуемым деянием.

Гом, оплот шиитского духовенства, находится примерно в 150 километрах к югу от Тегерана. В центре власти мулл атмосфера, сложившаяся после уличных протестов, обсуждается уже несколько недель. Расиддин Мортасави Лангруди сидит на ковре в небольшой мечети после полуденной молитвы. В свои 44 года аятолла относится к молодому поколению влиятельных юристов. «В настоящее время целесообразно не предпринимать решительных действий против женщин без головных платков. Все слои общества должны быть удовлетворены. Если делается предупреждение, то это совет, а не принуждение», – говорит проповедник.

После грубых действий аппарата безопасности ненависть ополчилась и на иранского проповедника, о чем свидетельствует шрам на предплечье Лангруди. Недавно на аятоллу напали в поезде. «Протест – это право людей, но он не должен выражаться в отсутствии головного платка или в неповиновении клерикалам». Лангруди считает, что общество отходит от требования носить головной платок. Но не все священнослужители в Гоме разделяют его мнение. Принуждение – это хорошо, если женщины сами не убедятся в ценности платка, объясняет другой ученый из города паломников.

Планы по использованию технологий наблюдения 

В крупных мегаполисах пресловутые иранские стражи нравственности исчезли с городского пейзажа. Только в архиконсервативных районах нарушители систематически преследуются по закону. Икона протеста Джина Махса Амини была арестована полицией нравов в середине сентября, впала в кому и через несколько дней умерла в тегеранской больнице. Годами копившийся гнев молодого поколения вылился в протесты. «Что касается этого вопроса, то правительству следовало бы официально извиниться в отношении Махсы Амини, чтобы предотвратить эти события», – говорит аятолла Лангруди.

Многие в Иране сомневаются, что молодое поколение можно снова убедить словами проповедников. Уже давно существуют планы, что обязательный головной платок в будущем будет преследоваться по закону, например, с помощью технологий слежения. Молодые люди не хотят прощать виновных в насильственных действиях против протестов. «Поколению, которое голосовало за Исламскую Республику, сейчас как минимум 70 лет», – говорит Мехди в парке Читгар. «Они говорят, что с реформами все будет хорошо. Но мое поколение больше не может выносить принуждения».