Сепаратистский счет: как Россия заставила Молдову содержать Приднестровье

В качестве премьеры на постсоветском пространстве Россия в 1992‑м «учредила» в Республике Молдова Приднестровье. Приднестровье для Молдовы — российский крючок, повестка переговоров и перманентный трабл.

Как Россия заставила Молдову содержать Приднестровье. Иллюстрация: Maria Pokrovskaya

После распада СССР никто не понимал, что такое сепаратизм и с чем его едят. В качестве премьеры на постсоветском пространстве Россия в 1992‑м «учредила» в Республике Молдова Приднестровье. Опасались ли в Москве какого-то там мифического вступления в НАТО? Ой, нет, зачем, все намного проще: Приднестровье для Молдовы — российский крючок, рычаг, важнейший фактор, повестка дня переговоров и перманентный трабл.

Читайте также: Дефицит идей путинской России

На человеческом уровне сегодня конфликтов — ноль. Все друг к другу ездят, все друг с другом общаются и дружат — и, тем не менее, исходя из геополитических своих фантазий, РФ порой порыкивает на Кишинев, грозит пальцем. Там, мол, и тут — наши граждане, защитим, в обиду не дадим. И с полторы тысячи войск есть, и крупнейший склад вооружения в Восточной Европе, и «исторические связи» аж до Суворова.

Первый кейс кремлевской стратегии по вживлению сепаратистских крючков — молдавский, и он кардинально отличается от грузинских и украинских «внезапных „государств“», При всей проговариваемой защите русских и т. п., Россия всегда — вслед за Молдовой, ОБСЕ, ООН, Евросоюзом и США — повторяла единую мантру: «мы выступаем за урегулирование приднестровского конфликта исключительно мирным путем, на основе территориальной целостности Молдовы и ее суверенитета, в международно признанных границах», бла-бла.

Наверное, можно назвать это лукавством… После войны на Днестре 1992 года молдавский президент Мирча Снегур подписал в Москве с президентом РФ Борисом Ельциным соглашение о мире. С одной стороны, любой худой мир, безусловно, — лучше, а с другой, не вчитавшись, не разобравшись, — согласился на то, чтобы и в стране появился российский анклав.

Тридцать лет существует никем не признанное «государство» — Приднестровская Молдавская республика, с дипломатическими связями с абхазиями и прочими ДНР. Тридцать лет в крохотной по территории Республике Молдова функционирует этот удивительный соорганизм «ПМР».

Сколько это стоит для владельца и спонсора? Недорого. И крайне выгодно для приближенных.

Чтобы обеспечивать Приднестровский регион деньгами, Россия изобрела несколько схем. Так, пенсионеры получают ежемесячную доплату — десять долларов, постоянно и многолетне. Сумма неогромна, мягко говоря, однако значима для самых социально незащищенных людей, полезна им и ценима ими, — ну и плюс перманентный пиар. Спасибо, матушка, да если бы не ты, вот это все.

Прямые трансферты в приднестровский бюджет из Москвы составляют процентов 5–10. Если год выборный, то погуще, если нет — то, сорри, без соли.

Иногда кремлевский куратор выделяет деньги на целевые проекты. Этим обожал бахвалиться Дмитрий Рогозин, когда курировал Приднестровье. Главная заслуга Рогозина перед регионом — около 15 привезенных миллионов долларов. Да, не ахти, но сам факт! Деньги были даны на дороги, школы, больницы, детсады… И вот, вы будете смеяться, но власти Приднестровья буквально умолили Рогозина не строить им новую больницу. Мало того, что содержать ее затратно — главное-то, что работать там некому.

Важнейший для приднестровского бюджета конструкт — единственная в регионе компания-монополист «Шериф»; зарабатывает и на торговле, и на контрабанде. В активах — весь бензин, весь табак, отели, медиа, — почти всё, что можно только выдумать. Основатель приднестровского сепаратизма 80-летний Игорь Смирнов — шерифовский партнер, второй лидер Приднестровского региона Евгений Шевчук — бывший шерифовский замдиректора, и нынешний «президент» Вадим Красносельский — так же шерифовский, он — экс-глава телекоммуникационной «дочки» «Шерифа» компании «Интерднестрком» (монополист в сотовой и стационарной телефонии, главный провайдер и телетранслятор). Заодно Красносельский пять лет проработал ставленником приднестровского олигархата в силовом блоке: был министром внутренних дел.

До недавних пор великолепно функционировали отлаженные схемы поставок из Одессы, да и вообще на всем почти пятисоткилометровом участке границы, не контролируемом властями Республики Молдова, шла оживленная торговля спиртом, сигаретами, анаболиками и пр. Но в феврале 2022-го началась война. Украинцы закрыли три своих пункта пропуска, и нынче весь приднестровский товарооборот идет через Кишинев, провоцируя печаль для руководства ПМР.

Есть в Приднестровье второе бюджетообразующее предприятие — ММЗ, Молдавский металлургический завод, огромный и по размерам, и по объемам поставок на все рынки мира. У него сменилось с десяток владельцев, от Алишера Усманова до Интер РАО. ММЗ приносит Тирасполю ключевую долю бюджетных поступлений, — яйца не просто золотые, а бриллиантовые.

Далее, четыре года назад в регион прилетел Чайка-младший. Пошептался с кем надо — и вот, на почти дармовом электричестве выросли майнинговые фермы. Насколько выгоден бизнес — неизвестно, транспарентностью там не пахнет. Но источники уверяют: клондайк!

А откуда у Приднестровья дешевое электричество? Так вот же есть МолдГРЭС в Кучурганах, 100% акций которой — у Интер РАО. Кучурганская ГРЭС обеспечивает электричеством почти всю Молдову. Власти Кишинева ежегодно заключают контракт о поставках, и стоимость его дает до четверти внешних бюджетных доходов Приднестровья.

А электричество производится на природном газе. И это прелюбопытный кейс. О нем — подробнее.

Приднестровье в буквальном смысле сидит на трубе: газопровод из Украины идет через регион. В 1992‑м Приднестровье на девять месяцев перекрыло вентиль — и в молдавской столице на кострах кипятили утренние чаи и заготавливали закрутки на зиму. Но эти выкрутасы остались в далеком прошлом, и нынче выгодно по-другому.

Всем газом — и поставками, и сетями, если не углубляться в акционерные нюансы, — заведует компания «Молдовагаз». Золотая акция и, соответственно, контрольный пакет принадлежит «Газпрому». У Приднестровья — около 13 процентов, которые переданы в управления «Газпрому». А у официального Кишинева — 35%. Не густо, не понаглеешь.

«Молдовагаз» заключает контракт с «Газпромом». Осенью 2021-го был подписан пятилетний.

И вот, внимание, следите за руками: весь объем природного газа, который потребляет Приднестровье, Тирасполь НЕ оплачивает. «Газпром» тридцать лет дотирует форпост Кремля на Днестре.

Уточню: потребители приднестровские — частные и промышленные — платят, однако эти деньги остаются в бюджете Приднестровья. Ни копейки в «Газпром» никто уж тридцати лет не перечисляет. Долгов накопилось около восьми миллиардов долларов.

Технически — долг за компанией «Молдовагаз». Учитывая, что контрольным пакетом владеет «Газпром», получается, что «Газпром» должен сам себе. И правобережная Молдова наотрез отказывается признавать долг за собой.

Дармовым, по сути, газом обеспечивается работа майнинговых ферм и ММЗ, на газе вырабатывает электричество МолдГРЭС. Которое, напомню, продается Молдове. И если приподзакрыть или, наоборот, приподоткрыть глаза, то очевидно, что Молдова обеспечивает едва ль не треть бюджетной выручки Приднестровья.

Еще раз: «Газпром» поставляет около трех миллиардов кубометров газа в год, Приднестровье потребляет 1,9 млрд, Приднестровье «Газпрому» не платит, но собирает деньги за газ с потребителей, плавит металл на ММЗ, вырабатывает электроэнергию, которую потом продает Молдове.

Схема — блеск. И, безусловно, энергетическая безопасность Молдовы крайне шаткая: российско-приднестровские схемы до недавнего времени дополнялись кишиневскими коррупционерами и трансграничными ворами. Договоримся, друзья — словом, отлаженная приднестровско-молдавская коррупция, согласованная с украинскими партнерами, которая приносит миллионы евро.

Сочетание исторических факторов и разгильдяйства с прохиндейством породило феномен: бюджет сепаратистского региона на Днестре обеспечивает и наполняет «метрополия».

А что «Газпром»? Молдове его российское руководство постоянно тычет семьюстами миллионами долларов исторических долгов, подчеркивает, что «мы не благотворительная организация, где деньги», — а почти восемь миллиардов долларов за три десятилетия — так то издержки, бывает.

Впрочем, с другой стороны, Приднестровье — самый спокойный и вменяемый сепаратистский проект Кремля. В Грузии отгрызли территории, в Украине сами знаете что. А тут — дайте нам зарабатывать, и оставьте нас в покое. Да, мы за девятое мая, за русский язык, «православные традиции» и прочий кремлевский мейнстрим. Но — без экстрима: официальный Тирасполь, глядя на события в Украине, постоянно говорит, что война никому не нужна, что мы за мир. А сонмы экспертов, в свою очередь, много лет твердят, что урегулировать приднестровскую проблему по сравнению с прочими — наиболее легко.

Что ж вам мешает, уважаемые танцоры? Об этом поговорим в следующем материале.

Иван Святченко

[Материал предоставлен изданием NETSchrift. Оригинал.]