Обретения и утраты
Переломившись на рубеже между зимой и весной, эпоха каждый день обновляет список потерь. Главные печали на виду. Кажется, мировая жизнь зависла на тонкой натянутой нитке, бросается из стороны в сторону, потеряв надежную и прочную основу. Хочется помедлить, и явно не только мне. Ну а жизнь в провинции – русской или еще какой-нибудь – часто фокусирует внимание на деталях. Решил погулять – и вот они. Тормози, рассматривай, вникай.
Яблоки из-под снега
Вышла перекурить у входа в галантерейку продавщица, секретничает с навестившей ее подругой. Стоят, дымят, жалуются друг другу на работодателей.
Мимо медленно плывут, поддерживая друг друга, две древние дамы в каких-то бурнусах из прошлого столетия. Ежедневный моцион их безмолвен: все уже высказано, можно и помолчать.
Пара бодрых парней сидит на корточках у подъезда, один другому что-то впаривает, пересыпая речь словом «соответственно».
В соседнем дворе под яблоней оттаяли прошлогодние яблоки. По осени почему-то некому оказалось убрать урожай – яблоки так и пролежали всю эту зиму под снегом. И вот снег сошел, пунцовые шары открылись миру.
Как, прости Господи, непохороненные покойники.
Где же дворник? Дворник у нас с ленцой, да и есть ли он вообще.
Мир так сильно изменился за эти несколько месяцев. Может быть, работники метлы снялись с мест и ушли повоевать? Хотя едва ли. Скорее уж – смотрят телевизор и ждут побед над неприятелем, замудрев от медийной пурги.
На днях я столкнулся с одним таким мудрецом, соседом по району Серегой, опытным испытателем жизни, успевшим и в университете поучиться, и в Чечне на рубеже веков повоевать, и бизнесом побаловаться. Ветеран получает от государства пособие как участник военных действий, что-то около трех с половиной тысяч рублей.
Постояли минуты три на перекрестке, перебросились словцом, успели и поспорить. Еще недавно Серега был критиканом и пессимистом, не жалел черной краски, описывая перспективы родины. А теперь повеселел. В глазу горит шалый огонек.
Он многого ждет от нагрянувших событий. Хватит, говорит, гнить и чахнуть, наконец-то России представился шанс поздороветь и возродиться. Последний шанс. Другого не будет. Ради этого, говорит, ничего и никого не жаль. Власть исторгнет из себя хапуг и мздоимцев, а вялые и инертные соотечественники проснутся и забегают.
Ну нет, погибающих жаль, но ведь события-то исторические. С большой буквы. Иначе ж не победить.
Пора, говорит, начать мобилизацию резервистов. Он и сам бы пошел, да здоровье уже не то.
…Не сказать, чтобы я был изумлен. Но соображенья мои отскакивали от него, как горох от стенки. Так что наш обмен прогнозами не увенчался ни консенсусом, ни компромиссом. Бесполезный случился разговор.
Книжки пропадают
В местной библиотеке тем временем произошла перестройка. Все поменялось. Разительно и бесповоротно. Прежнее учреждение для выдачи книг более не существует, взамен за немалые деньги создано нарядное клубное пространство, зигзагообразно-арочное, напоминающее лабиринт, где и книжки смотрятся празднично и соблазнительно. Хочется брать их со стеллажей и стендов, пролистать, а еще лучше перечитать в удобном кресле под яркой лампой. Запах усталости и ненужности куда-то делся.
Прибавится ли теперь в библиотеке читателей? Неизвестно. Но книжный айсберг подтаял, сокрушенно сообщили мне здешние работники. Везде открытый доступ, снимай с полки и уноси. И уносят.
А мне-то казалось, что книжка в наше время уже ничего не стоит. Я уже писал как-то здесь о Владимире Греку, который выставил на продажу свою библиотеку; что-то не слыхать с тех пор, чтоб ее кто-то у него купил…
Впрочем, напрасно казалось. Ведь вот случился же года три назад в Англии показательный казус.
Два года и один месяц заключения – такой приговор британский суд вынес эдинбуржцу Даррену Барру, тезке известного в прошлом шотландского футболиста. 28-летний Барр меньше чем за год украл более семи тысяч книг из библиотек. Украденные книги он сбывал через онлайн-магазины. Если верить судебным подсчетам, ловкач успел на этом деле неплохо подзаработать. Некоторые говорят, что он стал даже рекордсменом по этой части.
Неизвестно, как долго вилась бы веревочка, если бы не случай. Однажды аспирантка Нейпирского университета захотела взять какой-то учебник в университетской библиотеке, но ни одного его экземпляра там не оказалось. Тогда она купила книжку через Amazon на онлайн-рынке WeBuyBooks – и обнаружила, что учебник-то еще недавно принадлежал именно библиотеке ее университета.
Юная последовательница мисс Марпл не удовлетворилась отметкой «изъято», а отнесла книгу в библиотеку на проверку. Там учебник пробили по базе данных и выяснили, что никто его от системы не откреплял. Отметка оказалась фальшивой. Университет встревожился и в ходе проверки установил, что пропали не менее четырех тысяч книг на сумму примерно в 72 800 фунтов стерлингов.
Тут и WeBuyBooks провел собственное расследование – и обнаружил, что пропавший учебник, а также еще почти две тысячи книг ему продал один и тот же человек.
Два других книжных онлайн-рынка, Ziffit и Zapper, тоже выяснили тогда, что выкупили не одну сотню книг у того же самого клиента. И этим клиентом оказался Барр.
Барра, как сообщалось, интересовали книжки по сестринскому делу, кадровой политике, криминологии, маркетингу и бизнес-исследования. Надо думать, именно на издания по такой тематике есть спрос у покупателей в онлайне.
Подняли и старые записи с библиотечных видеокамер. Там оказалось несложно рассмотреть, как Барр из раза в раз приезжал в библиотеки с рюкзаком и спортивной сумкой, которые на выходе были набиты до отвала.
…Я вкратце пересказал моей знакомой библиотекарше эту историю – и когда дошел до видеокамер, она только тихо простонала: «Откуда они у нас? Это ж какие деньги…»
Проблемнее оказалось найти похитителя книг из библиотеки известного московского библиографа и библиофила Льва Турчинского. Летом прошлого года в полицию обратилась его дочь, Анастасия Турчинская. С ней тогда связались из одного из аукционных домов Москвы, известив, что на торги поступила редкая книга, сборник стихов Бориса Пастернака 1945 года с автографом поэта. Как можно понять, именно занесенный в каталоги автограф привлек внимание, без него книга стоила бы не так уж дорого.
Провели инвентаризацию – и обнаружили пропажу полутора десятков еще более раритетных книг, на общую сумму минимум 2 700 тысяч рублей.
Маститый старец, специалист по творчеству Марины Цветаевой Лев Турчинский привечал молодых исследователей поэзии ХХ века, доверяя им, пожалуй, с избытком. В его большой домашней библиотеке не велась даже запись посещения. В январе он ушел из жизни, а украденные книги так и не найдены…
Все эти денежные истории, однако, оставляют открытым вопрос о целеполаганиях провинциальных похитителей. Они-то точно не имеют шанса слишком уж разжиться за счет вынесенных из библиотеки книг. Неужели природа их страсти не меркантильна, а экзистенциальна: они хотят держать книжки любимых авторов где-то рядом с сердцем, не в силах с ними расстаться?
Кошкин дом
Я частенько нахожу приют в этом доме, где кроме пяти обычных этажей для людей есть еще один, подвальный, этаж. Для кошек.
Летом кошки слоняются по кустам, а чаще валяются на газонах и лениво провожают прохожих магическим взглядом. Сейчас знобящий март, когда погода ни то ни се, на дворе сыро и ветрено, – их не видно и не слышно.
Кошек подкармливают местные жительницы, немолодые женщины с печатью невзгод на лицах, обычно в затрапезе, с терпеливой повадкой. Кормилиц немного, но кошачье поголовье едой обеспечено. Конечно, не дорожающим на глазах диетическим кормом из соседнего зоомагазина, а чем-то попроще, то ли тюрей, то ли мешанкой.
У маленьких подвальных окон выставлены мисочки. Но женщины предпочитают кормить тайнообитающих в подвальных потемках кошек из рук, попутно общаясь с ними на каком-то своем языке, понятном только им и их питомцам. Воркуют, ворожат. И в этот момент они выглядят счастливыми.
Вам подумается, отчего бы этим дамам не разобрать кошек по своим квартирам. Такое тоже бывает, но редко. Время от времени мы узнаем о таких беспокойных душах, которые устраивают у себя в квартире кошачий интернат. Чаще всего это бывает, когда его хозяйка начинает сильно недомогать или вовсе уходит (увы) из жизни. Домашние кошки тогда оказываются никому не нужны, поди найди им нового хозяина. А жить на улице они не умеют.
Явленная нам кошатницами дворовая мудрость заключается в том, чтобы не брать на себя лишних обязательств – но и минимизировать потенциальные проблемы питомцев. Женщины страхуют друг друга, составляя зверолюбивую общину. А кошки обитают на воле и не больно горюют. Они и не знают, что такое домашняя жизнь. Их выручает зимой теплая труба в подвале. А от холода и ветров окошки полузаложены прозрачной пленкой или картонкой.
Когда мне говорят, что люди в наших краях потеряли способность договариваться и окончательно подсели на истерические трели из телеящика, я вспоминаю смиренных кошкиных кормилиц.
В жизни нет готовых ответов, нет простых решений, но всегда есть место пониманию и согласию, бескорыстию и милосердию, Она, наша жизнь, подчас принимает самые экономные, но и вполне здоровые формы. Если ей не мешать…
Читайте также:
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
