Гуайдо объявил себя президентом
Неординарная с правовой точки зрения история разворачивается вокруг Венесуэлы. Как известно, лидер парламентской оппозиции Хуан Гуайдо объявил себя президентом страны при действующем главе государства, и большинство демократического мира признало легитимность Гуайдо. Вот и Европарламент принял на днях соответствующую резолюцию. А когда решение не прошло на уровне Евросоюза, его члены стали выражать признание по отдельности; вчера это сделала Германия голосом Ангелы Меркель.
Читайте также: Вандалы напали на консульство Венесуэлы в Гамбурге.
Конечно, ситуация в Венесуэле неординарная — в стране экономическая и правовая катастрофа, и это результат деятельности социалистического (или националистического — индейского, как некоторые эксперты его называют) правительства Чавеса-Мадуро. И, возможно, последние президентские выборы, на которых снова победил Мадуро, были сфальсифицированными.
Но давайте отвлечемся от Венесуэлы. Как бы там интересно не было, она всего лишь повод для неожиданного развития международного права.
Дальше-то что?
Мы помним Косовский прецедент, который затем применялся Россией для обоснования признания Абхазии и Южной Осетии, как ни пытался Западный альянс закрепить за ним статус единичного случая.
Чем теперь может обернуться прецедент Гуайдо?
Ну, например. В России каждые выборы сопровождаются задокументированными массовыми нарушениями.
Легитимность нынешних властей при таких обстоятельствах в любой момент может быть поставлена под сомнение. Она пока подтверждается большой социальной базой поддержки президента Путина, однако в какой-то момент критическая масса недовольства может уровняться с силовым потенциалом Росгвардии. Следует ли тогда ждать такой вариант, что какой-либо лидер оппозиции объявит себя президентом и получит поддержку мирового сообщества, возглавляемого США?
Тем более, что в истории самой России похожая ситуация уже случалась: в 1993 году Борис Ельцин, не имея на то никаких законных оснований, личным решением отменил действие полномочий парламента. То есть в России можно ссылаться не только на международный опыт, но и на историю права собственной страны.
Все то же самое применимо и для Украины — в ее истории есть совсем свежий прецедент 2014 года, когда оппозиция приняла на себя государственные полномочия, отстранив действующего президента, и была поддержана в этом демократическим Западом. Для нынешней украинской власти это положительные воспоминания, но только до тех пор, пока ее связывают с революцией, а не противопоставляют ей.
Свою уязвимость эти государственные режимы наверняка почувствуют и как-то отреагируют, но, возвращаясь к последствиям Косовского прецедента, в другой ситуации они могут ее и использовать, признавая право на переход государственной власти к тем революционным движениям других стран, в победе которых они заинтересованы.
Вот и получается, что рассчитывая добиться стабильности в отчаявшейся Венесуэле, Мировая Демократия разрушает правовые основы существования остальных государств.
Давайте рассмотрим совершенно гипотетический сюжет. В какой момент французские желтые жилеты могут объявить себя единственной легитимной властью, и как реагировать на это и на основе каких принципов будет Брюссель?
Или в Германии, где уровень недовольства миграционной политикой все время растет, что делать, если возникнет отчаянный лидер протестного движения, который вдруг заявит: «Ich bin auch ein Juan»?
При всей кажущейся невозможности таких сценариев все зависит лишь от массовости протестных выступлений, именно поэтому важно ответить на вопрос, где начинается священное право народа на восстание, а где применимо уголовное преследование за попытку государственного переворота?
Массовостью же сейчас определяется и международное признание революционной смены режима — чем больше стран с демократической репутацией поддержит новую власть, тем больше шансов у нее стать легитимной.
Вот это чуть ли не первобытное голосование государств простым поднятием рук в отсутствие других правовых международных институтов (некоторым постоянным членам Совета Безопасности ООН в этот момент становится очень обидно) порождает другой вопрос — где есть международная поддержка демократии, а где инструмент геополитики?
Нельзя же всерьез доверяться принципу правоты большинства или даже правоты сильного большинства. Хотя бы по той причине, что у Демократии большинства на нашей планете нет, а завтра может не быть и силы.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Читайте также:
- Италия заблокировала решение ЕС по президенту Венесуэлы
- Евросоюз ввел санкции на поставки оружия Венесуэле
- Представитель АдГ о резолюции Европарламента относительно Венесуэлы: “В ЕС действуют двойные стандарты”
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
