«Шок-новость! Из жизни российских немцев в Германии», – Папа Шульц

Она была на пенсии, жила с мужем одна, у неё была куча болячек. Известная всем дочка давно свила своё гнездо и не показывалась. Ещё у них был кот – Карл. Умный и терпеливей, чем человек. Всё слушал!

Пауль с утра на даче, Хани на балконе. С сигаретой во рту, она улыбалась всем встречным-поперечным, приветливо махала рукой и знала всех. Но, тем не менее, Хани жила в своём маленьком законсервированном, квартирном мире.
Заметив проходящего внизу Вилли, Хани мигом покинула балкон, выскочила на улицу и перехватила его на тротуаре.

- Ой, как я Вас давно не видела! Все ли у Вас хорошо? Большой привет Вашей супруге! – обрадовалась она.

- Спасибо! Спасибо передам! Как у Вас дела?

- Ах, у меня был такой стресс, такой стресс! Еле-еле всё это пережила. Такое несчастье. 

- Что случилось? – встревожился Вилли. – Что-то серьёзное?

- Серьёзней не бывает! Мы все так быстро стареем! Старость никого не жалеет. Вот и любимый мой в последнее время потерял ко всему интерес. Перестал вставать, всё лежал и не шевелился. Я его жалела, успокаивала, гладила, уговаривала. Все свеженькое ему покупала, не смотрела на цены, а он к еде даже не прикасался. Лежал, смотрел и молчал. И глаза у него стали такие грустные, как-будто он прощался.

Вили вытянул уши, старался впитать важность каждого немецкого слова, но не все они пролезали в его аузидлеровские уши. Ему трудно было понять мельчайшие подробности, но уловить общий смысл он смог. У соседки случилось что-то очень страшное.

Пожилая женщина откровенно изливала душу и искала сочувствия. Она заплакала и призналась, что это была её большая и чистая любовь. Много, много лет! Он был единственным смыслом её жизни, и всегда понимал её с полуслова! Теперь без него она осталась одна на всём белом свете.Вили сочувственно погладил её по руке и сделал скорбное, шокированное лицо. 

– Я для него ничего не жалела, обращалась за помощью ко всем! Сколько лекарств по рецептам выкупила, сколько заботилась, ничего не помогло! 

- Да! Сочувствую! Примите моё искреннее соболезнование! – пробормотал Вилли, надеясь, что к месту.

- Когда я отошла от шока, то хотела похоронить его по-человечески. – продолжала Хани.

- Обратилась в специальное похоронное бюро. Знаете сколько всё это стоит? Похоронное агентство, крематорий, урна, кладбище, надгробный камень. Шок-цена! Я не хотела жить, моё последнее желание было, чтоб его урну положили в мою могилу. Вот так я его любила! Шок!

- Шок новость! 

У Вили, на перекошенном скорбью от сострадания лице, чуть не выступили слёзы.

- Ну, так не надо даже думать! Жизнь продолжается! – поддержал он Хани. 

- Не убивайтесь Вы так, фрау Хани. Всё образуется! Мы его хорошо знали, мы всегда будем о нём помни…

От шока Вили недоговорил фразу и не поверил своим глазам, его чуть не схватил Кондратий…

Бодрым шагом, с лопатой в руках, весёлый Пауль, муж Хани, подошёл к ним. 

- О чём речь? – спросил он, протягивая для приветствия руку.

- Как? Кто умер? Кто?- спросил Вили.

- Карл! Мой любимый кот! – всхлипнула Хани и её глаза заблестели от накатившихся слёз. На мужа она не обратила даже внимания.

Это было, как титры в конце сна. Шок! Вили наморщил лоб, надул щёки и с облегчением тяжело выдохнул!

Дома Вили передал жене привет и рассказал всё, как было. 

Жена над ним смеялась до слёз и радовалась, что Пауль жив, и предложила: напиши рассказ. 

Вили написал!