100 лет Турции – нелюбимое Эрдоганом наследие Ататюрка
100 лет Турции – нелюбимое Эрдоганом наследие Ататюрка
Когда 29 октября в сотый раз будет отмечаться провозглашение Турецкой Республики, один человек, в частности, не будет в настроении праздновать. Ведь во главе государства, основанного Кемалем Ататюрком в 1923 году, стоит президент Реджеп Тайип Эрдоган, который стремится направить страну в совершенно иное русло, чем ее отец-основатель. Иногда с успехом.
Турция была основана после распада Османской империи. Ататюрк привел страну к переменам сверху в авторитарной манере: Новая Турция должна была быть не в традициях османов, а повернута в сторону Запада и современности. В 1930‑х годах женщины получили право голосовать и выставлять свою кандидатуру на выборах, вместо арабского алфавита стал использоваться латинский, а так называемый «закон о головных уборах» запретил тюрбаны и фески. То, что носили в Стамбуле, должны были носить и в крупных городах Западной Европы.
Наследие Ататюрка также вызывает споры
Культ личности Ататюрка жив и по сей день: Изображение первого президента можно встретить на стенах офисов, ресторанов, гостиных, его подпись красуется на автомобилях и в виде татуировки на коже соотечественников. Однако наследие Ататюрка не менее противоречиво. Не только представители меньшинств в стране, например, часть курдского населения, видят в основателе государства угнетателя. Его строго светский курс – четкое разделение религии и государства – не всем нравился в преимущественно мусульманской стране. Религия была отнесена к частной сфере. Этим объясняется и возвышение Эрдогана.
Вместо того чтобы следовать традициям основателя государства, он встал на путь османов, выставив себя покровителем мусульман всего мира и реанимировав отброшенный Ататюрком пантюркизм – миф о единстве всех тюркских народов. Прежде всего, именно Эрдоган возвращает религию в политику, отменяет запрет на ношение платков в государственных учреждениях и укрепляет религиозную власть.
За кого выступает ПСР?
Если в начале своего правления в 2002 г. ПСР еще делала политику для широких слоев общества, то сегодня она является рупором весьма специфической части населения. «ПСР представляет только свой электорат – сугубо мусульманскую консервативную часть населения – турецкую нацию», – пишут политологи Гюнтер Зайферт и Кристофер Кубасек в своей книге «Прощание с Ататюрком». Это ставит страну перед выбором, поскольку сводится на нет религиозное, этническое и культурное разнообразие страны».
Сторонники Эрдогана рассказывают другую историю. Многие из них чувствуют себя свободными только после прихода к власти консервативного мусульманина. Например, Озлем Зенгин, депутат от ПСР и член партии с самого начала, ввела запрет на ношение головных платков в политику. В одном из интервью она заявила, что «поиск свободы» и «поиск справедливости» являются ее главными мотивами. По словам адвоката, в свое время законы о ношении головного платка мешали ей выполнять свою работу. Теперь она, как и многие другие женщины, заседает в парламенте с платком.
Эрдоган опирается на схему «друг-враг
О том, что эти заявления основаны лишь на ограниченном определении свободы, говорит и то, что правительство ПСР преследует своих критиков. Эрдоган опирается на схему «друг-враг», чтобы заручиться поддержкой населения: геи, лесбиянки и педики, оппозиция, террористы – Эрдоган риторически объединяет их в предполагаемого врага, противостоящего благочестивым туркам. На протяжении многих лет Европейский союз констатирует значительный регресс в области демократии, верховенства закона, основных прав и независимости судебной системы, в связи с чем переговоры о вступлении страны в ЕС приостановлены. Следует ожидать, что и в докладе Комиссии ЕС за этот год будут зафиксированы дальнейшие шаги назад, заявил посол ЕС в Турции Николаус Мейер-Ландрут в интервью газете Deutsche Presse-Agentur.
«Никто не формировал Турцию после Ататюрка так, как Эрдоган», – сказал Берк Эсен, политолог из стамбульского университета Сабанчи. Тем не менее, по его словам, сегодняшний глава государства смотрит на Ататюрка с завистью. Вместо 100-летнего юбилея Эрдоган, вероятно, предпочел бы создать «второе основание республики, но с совершенно другими признаками – гораздо более консервативными, более близкими к государствам Ближнего Востока, более авторитарными и реакционными».
Однако Эрдоган сам является бенефициаром наследия так называемого кемализма Кемаля Ататюрка. Более того, без Ататюрка Эрдоган «никогда бы не стал президентом», – считает Эсен. В конце концов, сегодняшний глава государства происходит из семьи, принадлежащей к нижнему слою среднего класса, а Ататюрк создал условия для их социального продвижения.
ПСР также унаследовала институты, сила которых также восходит к Ататюрку, говорит Эсен: «Турция обладает сильной бюрократией, которую Эрдоган использовал для реализации своей программы». В течение многих лет демократические институты страны разрушались. Судебная власть и СМИ в значительной степени подчинены правительству, а экономика и общество характеризуются клиентелизмом и непотизмом, пишут Зайферт и Кубасек.
«Даже Ататюрк не был демократом. (…) То, что Турция прощается с ним через сто лет, может быть и положительным знаком», – пишут политологи. «То, что это прощание происходит под властью нового сильного человека, не является хорошей новостью».
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
