Седер отвергает обвинения в адрес Музея будущего: никакого влияния

Премьер-министр Баварии Маркус Зедер (ХСС) отверг обвинения следственной комиссии по делу о Музее будущего в Нюрнберге в том, что он повлиял на решение о месте его размещения. В частности, во время допроса в пятницу лидер ХСС назвал предположения о том, что партийные пожертвования могли сыграть роль в этом процессе, «совершенно абсурдными». По словам Зёдера, будучи в то время министром внутренних дел и финансов, он изначально выступил с идеей создания филиала Немецкого музея в Мюнхене. Однако вся процедура проходила «строго в соответствии с правилами и компетенцией». «Немецкий музей всегда был в единственном экземпляре».

От него не было «никаких инструкций» и «никаких указаний». «Я не оказывал никакого влияния», – снова и снова подчеркивал Зёдер. «Идея была моей, а реализацией занимались другие». В то время его не волновали «оперативные детали».

Кроме того, Зедер подчеркнул, что планы по созданию музея обсуждались в земельном парламенте «много раз» и были решены кабинетом министров и земельным парламентом. «Ландтаг мог вмешаться в любой момент», – сказал он. Однако оппозиция также «с полным энтузиазмом» отнеслась к проекту.

С конца прошлого года следственный комитет, созданный по инициативе СДПГ, СвДП и «зеленых», расследует обстоятельства, связанные с арендой Музея будущего. Оппозиция подозревает, что деньги налогоплательщиков были потрачены впустую, а также в кумовстве ХСС – потому что арендная плата за недвижимость в нюрнбергском Аугустинерхофе слишком высока. Арендодателем является Герд Шмельцер, широко известный в Нюрнберге предприниматель, донор партии ХСС и муж местного политика от ХСС Юлии Ленер.

Зёдер сказал, что в год государственных выборов, конечно, существует множество «кампаний» и «теорий заговора», поэтому он рад работе комитета: «Все обвинения и подозрения были опровергнуты». Сам он узнал о пожертвованиях Шмельцера только позже из СМИ.

Несмотря на то, что он не сам принимал решение о размещении музея, Зёдер считает, что «место идеально». Немецкий музей «принял хорошее решение». Длительный срок аренды в 25 лет оправдан: «Это музей, а не закусочная». Он также считает, что решение об аренде было более разумным, в том числе и потому, что таким образом музей был закончен гораздо быстрее. И: «Риск увеличения расходов лежит на арендодателе». Согласно имеющимся экспертным заключениям, арендная плата также была «не слишком дорогой».

Два экспертных заключения для комитета недавно пришли к выводу, что арендная плата за здание музея была высокой, но разумной. С другой стороны, Верховный контроль Баварии в своем промежуточном отчете классифицировал содержание договора аренды как «благоприятное для арендодателя». Экспертный отчет, заказанный СДПГ, СвДП и «зелеными» в 2021 году, пришел к аналогичному выводу – задолго до созыва комиссии по расследованию.

Зёдер назвал обвинения в том, что он хотел протолкнуть проект, невзирая ни на какие затраты, «чепухой». Однако в ответ на несколько вопросов Сёдер сказал, что не помнит. Например, были ли между ним и Шмельцером переговоры о проекте или о договоре аренды. Он также не знает, когда впервые зашла речь об Аугустинерхофе. На вопрос о том, были ли предупреждения о проведении пресс-конференции о месте расположения музея до подписания всех контрактов, Зёдер также ответил, что «действительно не помнит» об этом. Оппозиция обвиняет Сёдера в том, что ранняя пресс-конференция ослабила его переговорную позицию по отношению к Шмельцеру.

Зёдер подчеркнул, что Музей будущего сейчас является одним из самых успешных музеев во всей Германии. Это «жемчужина» для Баварии и Франконии «и действительно классный проект для Нюрнберга», – сказал лидер ХДС, который сам родом из Нюрнберга. Он считает, что он заслуживает большей похвалы «вместо постоянных подозрений и инсинуаций».

Недавно несколько других ключевых свидетелей уже оправдали Зедера своими показаниями в следственном комитете – среди них генеральный директор Немецкого музея Вольфганг Хекль, Шмельцер и бывший премьер-министр Хорст Зеехофер (ХСС). Все они заявили, что Сёдер не имел никакого влияния на решение о размещении музея.