Выборы в Израиле: как поменяется расстановка сил в парламенте страны

Выборы в Израиле довольно интересны с точки зрения тенденций, но в направлении политики страны они, вероятно, мало что изменят.

выборы в Израиле / Inna Reznik / shutterstock.com

Прошли парламентские выборы в Израиле. Более 90% голосов уже подсчитаны. Как после очередной электоральной гонки изменится политическая ситуация в стране, ведущие Stratera Show на радио «Голос Берлина» Маша Майерс и Дмитрий Губин обсудили с журналистом Михаилом Гуревичем.

Маша Майерс: Прошли очередные выборы в Кнессет. Скажите, пожалуйста, что самое важное мы должны понять из того, как меняется вообще политическая поляна в Израиле?

Михаил Гуревич: Выборы еще не завершились. Подсчет голосов продолжается, 95% голосов подсчитали. Но есть еще так называемые двойные конверты — это военнослужащие, люди, которые находятся на карантине, дипломаты. Они могут чуть-чуть поменять расклад, потому что на этих выборах целых две партии находятся на грани прохождения избирательного барьера. И это крайне важный вопрос, потому что если они не пройдут, то победа Биньямина Нетаньяху и партии «Ликуд» абсолютно убедительна. Если же они проходят, то мы ждем выборов и ничего не заканчивается.

Речь идет об одной арабской партии и социалистической партии, такой крайне левой. То есть вот именно эта часть политического глобуса сегодня находится на грани или уже за гранью прохождения попадания в Кнессет.

Если говорить о главных результатах, то Израиль во многом находится в общемировом тренде, и самые большую победу фиксируют правые популисты. Партия религиозного сионизма, которая набирает 14 мандатов из 120 — это достаточно внушительный показатель. Они явно войдут в коалицию. Один из их лидеров, например, Бен-Гвир — человек, который бегает с пистолетом, размахивает и пытается таким образом показать, что еврейское присутствие в городах со смешанным населением, где живут арабы и евреи, оно непоколебимо и оно крайне важно. Он теперь претендует на пост министра внутренней безопасности. И это усиление правых популистов, наверное, такой главный эффект, который интересен тем, кто не совсем вовлечен внутрь израильской политики.

Маша Майерс: А со стороны складывается ощущение, что Израиль немножко устал от выборов и утонул в этих политических спорах, которые решаются вот таким очередным выборным циклом. Так ли это на самом деле?

Михаил Гуревич: Безусловно, так. И в основном проблема заключается в том, что эти пятые выборы, если они будут, если будут шестые и шестые, будут крутиться вокруг одного вопроса. Вокруг продолжения присутствия во власти в политике такого тяжеловеса израильской политической жизни, бывшего и, видимо, будущего премьер-министра Биньямина Нетаньяху. Или же человек, против которого есть несколько уголовных обвинений, и продолжается судебное разбирательство все-таки должен покинуть свой пост и больше не присутствовать в политической жизни? Вот эта дискуссия действительно очень многим гражданам порядком поднадоела, потому что в ней чего-то такого созидательного есть крайне мало.

В остальном же, наверное, мы привыкли. Я знаю многих людей, которые брали отпуска на этот вторник, не голосовали. А выборы в Израиле традиционно проходят по вторникам. Говорят, что не в этот раз так следующий — у меня абонемент. Помните, как были шутки, когда в Советском Союзе генсеки умирали один за другим, так также израильтяне теперь относятся к выборам.

Дмитрий Губин: Михаил, есть такая теория, достаточно популярная среди российских и, впрочем, не только российских политологов, что мир переживает смену, фазовый переход. В том числе и политический переход, окончательный переход от индустриальной эпохи к постиндустриальной. И, как всегда, во время таких переходов велика и даже резко возрастает потребность в харизматиках, в лидерах ярких, может неконтролируемых. Многие считают, что вообще повсеместный европейский фашизм 20‑х – 30‑х годов он был связан именно с этим. Вот насколько прошедшие в Израиле выборы они ложатся на эту теорию, что повсеместно возрос спрос на харизматиков, как он возрос в Америке (отсюда Трамп), как он возрастает во Франции (отсюда Марин Ле Пен), ну и так дале? Или, если брать Германию, то, скажем, рекордно низкая популярность у Шольца, который является кем угодно, но только не харизматиком.

Михаил Гуревич: Знаете, есть такой любопытный момент. Лидер Русской партии Авигдор Либерман, нынешний министр финансов Израиля, в прошлом министр обороны и министр иностранных дел, когда-то был таким анфан террибль в израильской политике. Он делал жесткие заявления, требовал от всех приносить присягу верности Израилю. Требовал суда над террористами и смертной казни, но потом стал частью системы. Прекрасным, кстати, по мнению многих, министром финансов и скатился с когда-то 15 мандатов из 120 до пяти на нынешних выборах, а его место занял уже упомянутый мой и Итамар Бен-Гвир, лидер партии под названием «Мощь Израиля», который как раз эксцентричный, харизматичный, говорит о том, что солдаты должны иметь право стрелять без особых распоряжений со стороны командиров, о том, что террористов государство должно подвергать смертной казни и прочее.

Достаточно такие эпатажные делать заявления, которые действительно со стороны для многих слышны как такие отголоски, ну, если не фашистов, то, ну, как угодно это назовите, как-то близко к тому. И он крайне популярен. То есть рост популярности партии просто невероятный. И действительно его личность привлекает очень многих, в том числе и молодых, которые хотят быстрых решений, которые не хотят вот этих всех демократических процедур, судов, пересмотров и так далее. Это с одной стороны.

С другой стороны, Биньямин Нетаньяху, который тоже является то, что мы называем политическим животным, очень харизматичный, очень эксцентричный человек, который как бы считает, что у него есть некая миссия, которую он выполняет. И вот он тоже крайне востребован. И несмотря на все уголовные обвинения, как мы видим, судя по всему, пойдет на очередной срок правления.

Маша Майерс: Как может в связи с выборами и в связи с изменением политического ландшафта в Израиле измениться позиция государства по отношению к войне на территории Европы, в Украине? К поставкам оружия?

Михаил Гуревич: Если вкратце, то никак. Если более подробно, то Нетанияху весь год ничего не говорил про Россию и Украину. А далее он сказал дня три назад, что когда, если он станет премьер-министром, он снова взвесит, а стоит ли поставлять оружие в Украину, или вообще какие-то военные технологии? Безусловно, вмешательство Ирана на стороне Российской Федерации в войну меняет позицию Иерусалима, потому что для Израиля крайне важно понимать, как действует и его потенциальный противник. А напомню, что с точки зрения Ирана, у Израиля нет права на существование. Это, кстати, такая жесткая позиция.

Важно все-таки проверять, насколько Израиль обороноспособен против иранской угрозы, даже если это происходит на территории Украины. Но надо не забывать, что, с другой стороны, Российская Федерация является северным соседом Израиля. То есть, с точки зрения израильского правительства, Сирией руководит Кремль. И это наши соседи, нам с ними надо как-то договариваться. Это тоже накладывает свой отпечаток.

Я думаю, что все эти слухи о том, что Нетаньяху – друг Путина это, конечно, скажем так, перебор. Это фигуры речи. Нетаньяху в первую очередь за Израиль. И как мы здесь говорим, что он готов будет есть свинину на Красной площади, если это будет выгодно Израилю. Собственно, он и ел, надев звездочку и георгиевскую ленточку, и будучи на параде девятого мая, это примерно так, как это объясняли в Израиле. Но активно вовлекаться, значит, ставить под угрозу обороноспособность Израиля.

Маша Майерс: Если оценивать отношения России и Израиля на сегодняшний день по пятибалльной или по десятибалльной шкале, как вам удобнее, какую бы вы оценку поставили?

Михаил Гуревич: Мария Захарова заявила, что она приветствует любое новое правительство Израиля и считает, что отношения Москвы и Тель-Авива, как заявили в МИДе (они не признают Иерусалим столицей Израиля), будут только улучшаться. Но при этом это не дружба. Израиль и Россия не союзники, но партнеры региональные, потому что есть в регионе некие общие интересы. При этом главным союзником стратегическим важнейшим, который может надавить на Иерусалим и может изменить позицию Иерусалима по многим вопросам, был и остается Вашингтон.

Маша Майерс: А каковы сейчас отношения Украины и Израиля?

Михаил Гуревич: Я надеюсь, что они будут улучшаться. Но это будет очень зависеть от того, будут ли поставки оружия. Но скажу вам такой маленький момент: накануне выборов в день тишины, когда нельзя было интервьюировать израильских политиков, по крупнейшему телеканалу страны шло большое интервью с Зеленским.

Напомним, в видеоформате стрим Stratera Show транслируется ежедневно по будням с 14:00 до 16:00 на сайте нашего издания aussiedlerbote.de.