Дмитрий Стратиевский: мы зашли в состояние перманентного долгосрочного кризиса
Экономический и политический кризисы в мире продолжается уже несколько лет. Большую роль в этом сыграла пандемия коронавируса, а война, развязанная Кремлем в Украине, усилила негативный эффект. О кризисе и его последствиях с ведущими Stratera Show на радио «Голос Берлина» Машей Майерс и Дмитрием Губиным побеседовал директор Берлинского центра изучения Восточной Европы, политолог Дмитрий Стратиевский.
Читайте также: В Польше опасаются наплыва мигрантов со стороны России
Когда закончится кризис?
Дмитрий Стратиевский: Мы зашли действительно в состояние перманентного долгосрочного кризиса. Конечно, ничего в этом мире не бывает вечным, но, по крайней мере, здесь очень тяжело говорить о каких-то временных горизонтах окончания кризиса. Причем он многослоен, он политический, он с очень большой военной составляющей. Война уже идет в самом центре, в сердце Европы. Это большой экономический кризис. И это, не в последнюю очередь, кризис столкновение различных миров, различных систем.
Маша Майерс: А он, я прошу прощения, начался именно с началом войны или чуть ранее на Востоке?
Дмитрий Стратиевский: С началом войны он максимально обнажил все. Потому что раньше он, конечно же, присутствовал, но в любом случае открытая агрессия, война, кровопролитие это совсем иной уровень. Все-таки большинство аналитиков, как на Западе, так и в Восточной Европе, не ожидали от Путина такого шага. Это действительно черта, через которую он перешагнул. Поэтому все-таки тот кризис, который был до, он несравним с кризисом, который мы имеем в настоящий момент.
Причины войны
Дмитрий Губин: Я попробовал сложить такую синтетическую концепцию, который разделяют многие из ваших коллег. Она состоит из четырех пунктов, по большому счету. Первое: хотя Путин начал войну, не объясняя ее целей и задач, с полным отсутствием внятной публичной идеологии, это война не Путина, это консенсус того, что можно назвать новой путинской аристократией. Второе: вместо блицкрига, на который он рассчитывал, он получил довольно сильно, говоря низким языком по сусалам. Третье: назад он сдать, как и троллейбус, не может, как у троллейбуса, у него отсутствует задний ход. И выйти из этой ситуации, подав назад, он может только вперед ногами. Четвертое: Путин сейчас в тупике, из которого он лихорадочно ищет выхода посредством массового применения дронов, уничтожением гражданской инфраструктуры, тем, что называется новым словом «урбаницид». То есть уничтожение системы жизнеобеспечения городов и так далее. Вот четыре пункта, насколько они соответствуют вашим взглядам, вашим представлениям, вашей концепции?
Дмитрий Стратиевский: Да, конечно, они весьма популярны. Здесь сложно что-либо возразить. Но для меня лично есть многие загадки и многие знаки вопроса, особенно, что касается блицкрига. Да, это уже такая устоявшаяся концепция, ставшая фактически аксиомой. Путин рассчитывал за три дня взять Киев, устранить так или иначе Зеленского, либо вынудить его бежать и инсценировать какое-то пророссийское правительство. Но для меня, честно говоря, это большая загадка, потому что даже пребывая в полном информационном пузыре, вряд ли можно было рассчитывать с тем военным контингентом, покорить сорокамиллионную страну и добиться победы над армией, которая уже восемь лет ведет войну, то есть ВСУ. Поэтому здесь остается еще много вопросов.
Здесь действительно крайне, на мой взгляд, многослойная ситуация. Что касается Путина, то сделав аннексию на бумаге четырех украинских территорий, он фактически сжег за собой все мосты. Здесь уже не только война Путина, это действительно война фактически всего путинизма и системы путинской модели за выживание.
Маша Майерс: А зачем он так сильно повысил ставки? Вообще, в чем был смысл этого обострения? Кто его трогал на момент января-февраля 22 года? Кто ему мешал, какие базы НАТО? Какое членство Украины хоть в НАТО, хоть в Евросоюзе, хоть где бы то ни было?
Дмитрий Стратиевский: Ну здесь о базах НАТО говорить, конечно, смешно, потому что все российские коллеги-политологи, с которыми я разговаривал по состоянию на январь 22 года, когда еще такие контакты были возможны, они в унисон говорили о том, что в Кремле не рассматривается перспектива вступления Украины в НАТО в ближайшее время, даже в среднесрочной перспективе. Да, им это было все известно.
Я думаю, что в какой-то мере произошло выжигание системы как таковой. То есть мобилизационная модель, которую практикует Путин, она всегда строится на том, что постоянно подкидывают дровишки в костер. Был Крым, потом была Сирия. Сейчас уже, по-видимому, к тому моменту политическая путинская система подошла к такой черте, что необходимо было какое-то крупное обострение для консолидации населения внутри. Мы сейчас уже, конечно, задним числом можем выстроить очень много параллелей, в частности, форсированное путинское обнуление, передача власти и изменение Конституции. То есть все это, по-видимому, так или иначе подстраивалось под концепцию будущего нападения на Украину.
Маша Майерс: То есть это было очень сильно заранее спланировано?
Дмитрий Стратиевский: Даже с военной точки зрения это семь-восемь месяцев, как сейчас говорят, подготовки. Американцы предупреждали, но, по словам украинской стороны, по словам Зеленского, это все были не конкретные предупреждения. К сожалению, я сам не верил.
Напомним, в видеоформате стрим Stratera Show транслируется ежедневно по будням с 14:00 до 16:00 на сайте нашего издания aussiedlerbote.de.
Читайте также по теме:
- Stratera Show от 3 ноября: Майерс. Губин. Добротвор. Стратиевский
- Магазины и кафе в Берлине превращают в жилье
- Почему некоторые немцы верят российской пропаганде?
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
