Психология - Профессор психиатрии о деле Гиля Офарима: "Мошенники сегодня любят представлять себя жертвами"
Профессор Стоффельс, больны ли люди, которые распространяют ложь?Нет, не обязательно. Ложь - это часть нормальной жизни. Было бы негуманно всегда упорно придерживаться правды.
Но некоторая ложь уже не является частью нормальной жизни, и феномен патологической лжи был впервые описан психиатром Антоном Дельбрюком в 1891 году. Специалисты называют его "псевдологией фантазии" (Pseudologia Fantastica). С другой стороны, существует и расчетливая ложь, например, ради выгоды. Между этими двумя видами лжи, патологической ложью и расчетливой ложью, существуют все оттенки.
Как психиатр, помимо депрессии и посттравматического стрессового расстройства, вы в основном имеете дело с патологической ложью. Когда к вам обращаются пострадавшие?Это всегда нечто особенное, когда патологический лжец, так называемый псевдолог, обращается за психотерапевтическим лечением. Как правило, лжецы приходят в мою практику не потому, что страдают, а потому, что их разоблачили или они запутались в паутине неправды.
Почему они лгут?Патологическая ложь - это всегда бегство от реальности, которая переживается как болезненная, в фантазию. С помощью лжи псевдологи вытаскивают себя из обстоятельств, с которыми они не могут справиться или могут справиться только с трудом.
Значит, люди лгут, чтобы покинуть мир, который они не могут вынести?Именно так. Реальный мир причиняет боль, и они хотят от него убежать. Представьте себе маленького ребенка, который чувствует, что родители плохо с ним обращаются. Они лежат ночью в постели, и тут им приходит в голову мысль: а может, я не ребенок своих родителей! И тогда они начинают фантазировать о другой семье. Это еще не ложь, это фантазия, но она показывает, как люди бегут от реальности, в которой они испытали лишения, в которой их не признали.
Многие из нас в детстве были обделены вниманием, но впоследствии мы не придумываем истории, которые вредят себе и другим.Являютсяли патологические лжецы творческими личностями среди пренебрегаемых детей?Я имею в виду писателя Карла Мая, который был осужден за мошенничество. В молодости он принимал различные обличья, то выдавая себя за почтальона, то за полицейского. Позже, когда он перестал вкладывать свой творческий потенциал в ложь, Карл Май стал великим романистом.
Один случай, в частности, волнует нас сейчас: во вторник в окружном суде Лейпцига музыкант Гил Офарим признался в том, что сказал неправду. Он обвинил менеджера отеля в антисемитской дискриминации. Зачем человек два года держит в себе ложное обвинение, если рано или поздно оно обязательновсплывет? Возможно, дело в обиде, в чувстве: меня не уважают. Возможно, выдуманная им история призвана обеспечить ему признание и симпатию.
В видеоролике, где Гиль Офарим предстает в роли жертвы, он жалуется на то, что одного человека за другим отодвигали от очереди на регистрацию. Язаметил, что лжецы сегодня любят представлять себя жертвами. Раньше они притворялись аристократами или позже владельцами фабрик. Однако уже некоторое время изобретение образа жертвы обладает огромной внушающей силой - особенно для тех, кто склонен к обману. Иногда я даже замечаю, что пациенты жаждут быть жертвой травмы, потому что тогда они могут надеяться на внимание.
Что вы думаете об этом развитии событий?Это социологический вопрос, который срочно требует прояснения: Почему на смену прежним нарративам героев, как я их называю, приходят нарративы жертв? Я помню случай с инвалидом-колясочником, который подвергся нападению: кто-то нацарапал на ее щеке свастику. Это вызвало большое возмущение. Позже выяснилось, что она сама нанесла себе травму. Однако ее виктимность изначально принесла ей необычайное признание.
Гиль Офарим также получил необычайное признание за свое заявление о том, что он подвергся антисемитской дискриминации, и, по сообщениям, привлек к себе внимание всего мира. Ни одно другое утверждение не принесло бы ему столько внимания и признания, как эта история.
Какой тип личности у патологических лжецов?Как правило, у них неустойчивая уверенность в себе, у них нет силы эго, нет уверенности в себе. Ощущение того, что они ничего не стоят, что их не признают, порождает стремление к иной реальности. Они испытывают искушение изобрести себя заново. В 1920-х годах один психиатр в Цюрихе лечил патологического лжеца и представил его на одной из своих лекций. Этот человек утверждал, что является доктором философии и доктором права, а также утверждал, что был офицером ВВС. На лекции он с раскаянием признал, что был лжецом. Он никогда не был офицером, а всего лишь простым пехотинцем. Он продолжал рассказывать о своих тяготах в окопах, пока все не тронулись с места. Позже выяснилось, что он никогда не был на войне. Так он переключился с нарратива героя на нарратив жертвы и поначалу избежал всех обвинений таким образом.
Я должен вспомнить Клааса Релотиуса, журналиста, который в Der Spiegel придумывал истории грандиозного масштаба. Очевидно, что он также трогал своих начальников и читателей, и с точки зрения самоанализа его истории стоило бы перечитать еще раз, потому что они говорили с нами. Клаас Релотиус был удостоен премий за свои статьи, и они появились в газете, которая придает большое значение работе только с фактами.
Вы хотите сказать, что мы как общество отражаемся в историях лжецов? Да, мы смотримся в зеркало, именно так. И в случае с Офаримом люди, поверившие ему, должны спросить себя: почему мы так быстро ухватились за эту историю? Поверили ли мы Гилю Офариму, потому что его рассказ соответствовал нашему мировоззрению или нашим текущим интересам? Почему мы не были скептиками? Многие люди должны сейчас задать себе эти самокритичные вопросы, но мне кажется, что они этого не делают.
Если самооценка лжецов настолько пориста - могут ли они вообще выйти из своей модели лжи и вылечиться?Психотерапия не может кардинально изменить личность. Но вы можете поговорить с человеком о его личности и посмотреть, как можно по-новому справиться с проблемными частями его личности. И я всегда отмечаю, что патологические лжецы обладают удивительным творческим потенциалом, который в идеале должен быть реализован по-другому. Если человек получает внимание в психотерапии из-за особенностей своей личности, то он может использовать свой творческий потенциал по-другому.
Однако ваш анекдот о швейцарском коллеге не внушает оптимизма в этом отношении: патологический лжец пользовался вниманием всей аудитории и все равно перескакивал с одной лжи на другую:Возможно, это новая небылица, новая фантазия? Действительно ли пациент больной лжец, или он просто притворяется больным? Пытается ли он спасти и оправдать себя, переопределяя себя как больного?
Лгутлимужчины чаще, чем женщины? Не могу сказать, это должно прояснить количественное исследование. Однако я заметил, что в мою психотерапевтическую практику приходит больше мужчин, чем женщин, которые являются патологическими лжецами.
Почему люди держатся за ложь в течение двух лет, зная, что однажды она будет разоблачена?Патологический лжец обладает огромной силой внушения. Он может влиять не только на других людей, но и на себя. Он верит в свою историю. Это смесь обмана и самообмана. Псевдологический мошенник может верить в свою ложь в течение длительного времени, и именно это делает его таким убедительным.
Как мы можем найти хороший способ общения с лжецами в повседневной жизни?Я думаю, что мы обязаны в первую очередь верить другому человеку и доверять ему. Я поступаю так же. Однако мы не должны позволять лишать себя свободы сомневаться в сказанном. Но прежде всего мы должны доверять нашим ближним, даже если подозреваем, что они лгут. Я всегда говорю: верьте критически и сомневайтесь эмпатически.
Читайте также:
- Это изменится в декабре
- Ядерный синтез - шумиха или решение энергетических проблем?
- Немецкие активисты выступают в Дубае с речью о страданиях в Израиле и секторе Газа
- Исследователь ПИК Вендт призывает принять меры против рисков для здоровья, связанных с изменением климата
Источник: www.stern.de
