Революционная процедура позволяет восстанавливать сердце вместе с детьми, показало новое исследование
Революционная процедура позволяет восстанавливать сердце вместе с детьми, показало новое исследование
Его новаторская операция, проведенная в 2022 году, даже привлекла внимание голливудских сценаристов, которые вплели его историю в один из недавних эпизодов долгоиграющей медицинской драмы «Анатомия Грей».
В исследовании, опубликованном во вторник в журнале JAMA, его врачи задокументируют еще одну веху: Впервые ткань, использованная для починки сердца Оуэна, выросла, что является долгожданной целью такого вида восстановления.
На момент первой операции сердце Оуэна было размером с клубнику. Сегодня, в возрасте 20 месяцев, оно размером с абрикос. Новые клапаны и кровеносные сосуды успевают за его ростом, а значит, в отличие от большинства детей, родившихся с таким же пороком, ему, возможно, не понадобятся более рискованные операции на сердце в течение всей его жизни.
Исследователи работают над тем, чтобы сделать растущие сердечные клапаны реальностью с помощью тканевой инженерии, проращивая их из клеток в лаборатории. Этот подход сработал на животных, но пока не оправдал себя на людях.
«Это огромный прогресс», – говорит доктор Кэтлин Фентон, руководитель отделения передовых технологий и хирургии Национального института сердца, легких и крови. Она написала недавнюю редакционную статью о возможностях частичной пересадки сердца, но не принимала участия в этом исследовании.
В возрасте 20 месяцев сердце Оуэна Монро растет вместе с ним.
«Это ведь один ребенок, верно? Поэтому нужно проводить исследования», – говорит Фентон. «Нужно следить за этими детьми в долгосрочной перспективе и смотреть, что происходит на самом деле. Но, я думаю, есть все основания надеяться, что это действительно станет революционным достижением для той группы детей, у которых нет других возможностей».
Процедура быстро набирает популярность. После операции Оуэна детям было проведено еще 12 операций по частичной пересадке сердца, в том числе девять – в больнице Duke Health, которая разработала эту операцию.
Эта методика также позволила проводить пересадку «домино» и пересадку с расщепленным корнем, что позволяет с помощью одного донорского сердца спасти жизнь двум тяжелобольным младенцам.
При пересадке по принципу домино первый ребенок, родившийся со слабой сердечной мышцей, которая не может адекватно перекачивать кровь, получает целое донорское сердце, а второй ребенок – здоровые кровеносные сосуды и клапаны первого младенца. При трансплантации с расщепленным корнем функционирующие части сердца пересаживаются двум младенцам.
«Большой скачок – это возможность потенциально использовать донорские части, которые иначе не могли бы быть использованы», – говорит Фентон.
Доктор Джозеф Турек, руководитель отделения детской кардиохирургии в клинике Duke Health и хирург, создавший метод частичной пересадки сердца, считает, что он может помочь сотням детей в США каждый год.
«Я думаю, что в конечном счете это будет ограничено количеством доноров», – сказал Турек, который является ведущим автором нового исследования.
«В нашей стране проводится 500 операций по пересадке сердца детям в год, поэтому для подавляющего большинства детей, получающих сердца, будут доступны их старые сердца. Мы могли бы использовать их клапаны. Поэтому я думаю, что это может помочь более чем тысяче детей в год», – сказал он.
Крошечный первопроходец
Ник и Тейлер Монро, родители Оуэна, узнали, что у него серьезный порок сердца, когда отправились на углубленное ультразвуковое обследование на 20‑й неделе его развития.
У Оуэна был редкий врожденный порок, называемый артериопатия ствола.
В норме у людей есть два крупных кровеносных сосуда, выходящих из верхушек сердца. Один из них, легочная артерия, посылает голубую кровь, обедненную кислородом, в легкие, чтобы они забрали больше, а другой, аорта, посылает богатую кислородом красную кровь для питания всего остального тела.
При транскутанном артериозе, которым ежегодно страдают около 250 детей, рождающихся в США, эти два сосуда сливаются, позволяя смешиваться оксигенированной и дезоксигенированной крови. В них также отсутствует клапан, необходимый для предотвращения обратного тока крови, и многие дети с этим заболеванием рождаются с отверстием между двумя нижними камерами сердца.
Младенцы с артериопатией ствола часто страдают вскоре после рождения. Слишком много крови поступает в их легкие, напрягая крошечные воздушные мешочки. Из-за недостаточного насыщения крови кислородом они могут выглядеть синими, а их дыхание затруднено.
«Еще до его рождения мы знали, что ему предстоит операция на открытом сердце в раннем возрасте, а затем, вероятно, еще несколько операций до подросткового возраста и еще несколько после этого на протяжении всей его жизни», – говорит Ник Монро.
Но случай Оуэна был еще более серьезным, объяснил Турек.
Обычно при наличии у ребенка артериального тромбоза хирургам приходится заменять только легочный сердечный клапан, которого у него не было от рождения. Часто удается сохранить и использовать единственный клапан, который есть у ребенка, в качестве аортального клапана.
В случае Оуэна даже тот клапан, который у него был, работал плохо. Врач, увидевший его первое УЗИ после рождения, решил, что Оуэну потребуется полная пересадка сердца.
Но на следующий день Турек подошел к родителям Оуэна и предложил альтернативу: он отрабатывал новую методику, позволяющую заменить только дефектные части сердца Оуэна живыми сосудами и клапанами от недавно умершего донора.
Тейлер Монро, мама Оуэна, спросила доктора, сколько раз он проводил эту процедуру.
Он ответил: «Я делал ее пять раз – на поросятах», – говорит Ник Монро.
Принятие решения быть первыми
Турек сказал им, что если все пройдет хорошо, то Оуэну больше не понадобятся операции на открытом сердце. Если же он восстановит сердце Оуэна с помощью замороженных клапанов, взятых у трупов, то шансы их сына на выживание составят всего 50 %.
Монро говорит, что они понимали, что это рискованно, но они также знали, что по-другому их сын может не выжить. У него уже была сердечная недостаточность. Больница не могла провести ему спасительное сердечно-легочное шунтирование под названием ECMO, потому что его поврежденное сердце не смогло бы этого сделать.
«Поэтому они не могли оказать ему никакой экстренной помощи, даже больше, чем уже оказали», – говорит Монро.
Все всегда говорят нам: «Должно быть, это было такое трудное решение», но когда вы прижаты спиной к стене, а ваш хирург говорит: «Ну, вот вам спасательный круг», вы рискуете», – сказал он. «Мы рассматривали это как лучшую возможность для нашего сына выжить».
Оуэн Монро
Они согласились на частичную трансплантацию и стали ждать.
«Каждый день он выглядел таким желтушным, и вы чувствовали напряжение на полу. Каждый раз, когда мы проводили обход. Как это давило на всех», – говорит Монро. Весь персонал отделения – все медсестры, все стипендиаты и все врачи – каждый раз говорили: «Никаких изменений. Никаких хороших новостей». »
Мама Оуэна – медсестра детской реанимации. По словам Монро, она слишком хорошо знала, что происходит, и справлялась с этим, отделяя свои эмоции от клинического понимания.
«Когда мы были в больнице, она работала в режиме медсестры, поэтому была очень аналитичной и логичной, знала, что означают все цифры на всех насосах, и умела задавать вопросы врачам», – говорит Монро.
Но когда она возвращалась ночью в их комнату в Доме Роналда Макдоналда, по словам Монро, он слышал, как она плачет в душе, «потому что это так эмоционально истощает, и ты можешь отделить себя только настолько далеко».
Спустя более чем две недели они получили первый толчок надежды: В больнице нашли подходящее сердце. Сердечная мышца донора не подходила для пересадки, но клапаны и кровеносные сосуды могли помочь Оуэну.
Сотрудники сообщили хорошие новости утром 22 апреля 2022 года. К трем часам дня Оуэн был в операционной.
«И вот мы сидим в комнате ожидания отделения интенсивной терапии, идут часы, и уже не хочется смотреть телевизор или что-то делать», – говорит Монро. «Мы просто смотрим в пространство, ожидая следующего телефонного звонка».
Наконец, около полуночи, Турек вышел, чтобы сообщить, что процедура закончена. Все прошло хорошо.
С тех пор Оуэна уже не остановить: сейчас он счастливый, активный малыш, который успешно развивается.
Самое удивительное во всем этом опыте то, что его тело как будто было готово к операции и говорило: «Это единственное, что со мной не так. Просто почините мое сердце, и я смогу работать», – говорит Монро.
Взвешивая риски
При частичной пересадке сердца есть свои минусы. Оуэну по-прежнему нужны лекарства, подавляющие его иммунную систему, чтобы она не отторгала пересаженные части сердца, но ему нужна лишь небольшая доза.
Обычно, когда иммунная система отторгает донорское сердце как чужеродное, она отторгает сердечную мышцу. В ткани, из которой состоят кровеносные сосуды и клапаны, не так много маркеров, поэтому она не столь реактивна.
«Обычные пациенты, которым пересаживают сердце, принимают два препарата, чтобы справиться с проблемой отторжения. А Оуэн принимает один из этих двух препаратов в половинной дозе», – говорит Турек.
По словам Турека, они продолжают изучать реакцию организма на этот вид трансплантации, чтобы понять, можно ли еще больше усовершенствовать его схему лечения.
Препараты, подавляющие иммунную функцию, могут поддерживать жизнь, но они также делают людей более уязвимыми к инфекциям и раку. Поэтому цель состоит в том, чтобы найти долгосрочное решение, которое не потребует никаких лекарств.
Другой ребенок, которому была проведена частичная пересадка сердца, не нуждается в антирецидивных препаратах и чувствует себя хорошо.
Получайте еженедельную рассылку CNN Health
Подпишитесь здесь, чтобы каждыйвторник получать рассылку «Результаты получены с доктором Санджаем Гуптой» от команды CNN Health.
«Он не получает иммуносупрессии, и его клапан продолжает хорошо расти», – говорит Турек, – «Я подозреваю, что этот донор был очень хорошо подобран».
Монро благодарны за то, что им удалось помочь Оуэну, а в конечном итоге и другим детям.
По словам Ника Монро, если бы Оуэну сделали более раннюю операцию по восстановлению сердца, они бы уже планировали третью операцию.
«Когда мы принимали решение, мы, конечно, думали только о том, что будет лучше для нашего сына», – сказал он. «Но в конце концов мы можем стать первопроходцами, которые помогут другим детям улучшить свою жизнь и продвинуть лечение других больных детей с врожденными пороками сердца… Мы очень гордимся тем, что пошли на этот риск».
Читайте также:
- Новый министр иностранных дел видит Израиль в «третьей мировой войне»
- Тренировка «Баварии» без Гнабри и Дэвиса
- Дуэйн «Скала» Джонсон идет в атаку
Источник: edition.cnn.com
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
