Русские ворвались в этот город не с войсками, а с пропагандой
Русские ворвались в этот город не с войсками, а с пропагандой. Указывая на артиллерийский снаряд, застрявший в земле, и ракету, торчащую из стены, Максим Катеринин находился в ярости.
«Это украинские снаряды», — кричал он. Именно украинская артиллерия накануне нанесла удар по его дому и лишила жизни его мать и отчима.
«Русские нас не атакуют!» рявкнул Катеринин. «Украина стреляет по нам!».
Но это было невозможно: в восточном городе Лисичанске не было российских солдат, по которым украинцы могли бы стрелять, и было ясно, что снаряды прилетели со стороны соседнего города Северодонецка, большая часть которого была захвачена российскими войсками.
Читайте также: Зеленский: Россия захватила 20% территории Украины.
Тот факт, что Катеринин верил в это, и что его соседи кивали в знак согласия, когда он проезжал по своему району, осуждая свою страну, был показательным примером: русские явно уже закрепились здесь — психологически.
«Я попрошу Путина запустить ракету туда, откуда эти твари выпускают свои ракеты»
— сказал Катеринин, стоя рядом с могилами матери и отчима на заднем дворе. Он хотел бы, чтобы украинские военные ушли, — пылко ответил он, употребив нецензурное выражение.
Восприимчивые слушатели российской пропаганды
В Лисичанске, промышленном городе с довоенным населением в 100 000 человек, так было не всегда. Теперь он изолирован от большей части мира, без сотовой связи, без пенсий и с интенсивными российскими обстрелами. Но некоторые жители превратились в восприимчивых слушателей российской пропаганды – или же сами стали ее распространять.
Они могут слушать радио, как через переносной радиоприемник, так и в своих автомобилях, или смотреть пророссийские телеканалы, когда позволяет мощность электрогенератора. Учитывая близость Лисичанска к России, в некоторых районах эти каналы, похоже, имеют более сильное влияние, чем их украинские аналоги.
«Когда вас долбят по голове одним и тем же сообщением, вы просто утопаете в нем» – говорит Нина Хрущева, профессор международных отношений в Новой школе в Нью-Йорке, которая читает курс по политике пропаганды. «Через некоторое время вы уже не знаете, что такое правда. Пропагандистское сообщение завладевает вашей реальностью».
«Украинские военные обстреливают свой собственный народ»
Утверждение, что украинские военные обстреливают свой собственный народ, часто повторяется на пророссийских каналах дезинформации по радио, телевидению и в Интернете с начала вторжения Москвы в феврале.
Помимо того, что это сеет сомнения среди украинцев в отношении их собственного правительства и вооруженных сил, для Кремля это способ избежать ответственности, когда речь идет о жертвах среди гражданского населения в результате российских атак.
Во время недавней поездки с целью оказания помощи к нескольким сотрудникам полиции подошла пожилая женщина, которая, по их словам, спросила их:
«Ребята, когда вы перестанете стрелять в нас?»
— что привело офицеров в недоумение.
Пропаганда стала оружием войны в Украине с 2014 года, когда поддерживаемые Россией сепаратисты образовали две отколовшиеся республики на Донбассе.
Захваченные теле и радиовышки там постоянно транслировали антиукраинскую пропаганду и российскую дезинформацию. На тех, кто находился в зоне их вещания, распространялась альтернативная реальность, которая постепенно укоренялась, несмотря на усилия Украины этому противостоять.
«Сначала они отрезают любой украинский контент, а затем заполняют эту пустоту российской дезинформацией»
— рассказал Евгений Федченко, главный редактор StopFake, некоммерческой организации, которая опровергает российскую дезинформацию, и директор Могилянской школы журналистики в Киеве.
Но сейчас, когда линия фронта военных действий смещается по мере продвижения России на Донбасс, пропаганда в таких городах и поселках, как Лисичанск, приобрела новую остроту и актуальность.
Не все жители имеют доступ к спутниковому интернету, поэтому большинство прикованы к радиоприемникам на батарейках или к радио в машине.
«Достаточно включить радио или телефон, чтобы услышать, как здесь вещает российское радио», – говорит Сергей Козаченко, офицер милиции из Северодонецка, переехавший в Лисичанск из-за боевых действий. «Они будут слушать его, ведь что им еще остается делать». FM-радио в этом районе доступно без подключения к какой-либо сети передачи данных.
«Радио Победа»
Одна из таких передач пророссийской радиостанции «Радио Победа» доступна на FM-радио для украинских войск и гражданского населения в Лисичанске, а также для войск на линии фронта. Ее монотонный женский голос кажется почти успокаивающим, несмотря на зловещие сообщения, которые она передает.
«В районе Сиверска круг будет замкнут очень скоро», — говорит голос, имея в виду замыкающийся участок вокруг Лисичанска и Северодонецка по мере продвижения российских войск с севера и юго-востока. «Ваш штаб уничтожен. Ваши командиры разбежались и бросили своих подчиненных. Зеленский тоже предал вас», – ссылаясь на имя президента Украины Владимира Зеленского.
«Помощь не придет»
— говорится далее в сообщении.
«При дальнейшем сопротивлении вы обречены на смерть. Единственный способ выжить — бежать или сдаться. Спасите свои жизни».
Передача, явно направленная на украинские войска на линии фронта, похоже, вошла в лексикон и гражданских жителей Лисичанска.
«Ваше киевское правительство отказалось от нас», — крикнула одна пожилая женщина группе волонтеров, доставивших помощь в приют на прошлой неделе. Местные жители не пустили волонтеров внутрь.
Пророссийские настроения жителей этого региона не лишены логики. У многих есть родственники в России, а сами города находятся недалеко от российской границы, и в них говорят преимущественно на русском языке.
Они отличаются от миллионов украинцев в большей части страны, которые возмущены вторжением Путина и злятся на гражданских лиц в России, в том числе членов их семей, которые закрывают глаза на этот беспредел.
Местные власти Лисичанска считают, что в городе осталось около 30 000—40 000 жителей. В Северодонецке, довоенное население которого составляло 160 000 человек, осталось около 10 000 человек, по данным властей, несмотря на жестокие перестрелки на улицах.
Украинские городские работники неофициально называют тех, кто решил остаться, «ждунами» или «ожидающими».
«Это те, кто ждет там русских», — сказал сотрудник полиции Козаченко. Они обнимают их и говорят им: «Дорогие наши, мы вас ждали, нас здесь обижали».
Хотя некоторые жители могут приветствовать русских, многие люди не могут эвакуироваться, потому что у них нет денег, потому что у них есть пожилые или нетрудоспособные члены семьи, которые не очень мобильны, или просто потому, что они боятся потерять свой дом.
Галина Губариева
Галина Губариева, в возрасте 63 лет, отказывается покидать Лисичанск, несмотря на непрекращающиеся обстрелы и приближение русских, которых она открыто презирает.
Невысокая и энергичная, Галина Губарева теперь ухаживает за фермой своего соседа в дополнение к собственному приусадебному участку. Но общение с лисичанцами, купившимися на российскую пропаганду, по ее словам, это то, что она не желает терпеть.
«Иногда какая-нибудь старуха говорит какую-нибудь ложь, и я не могу этого терпеть», — говорит Губарева. «Ой, — говорит она, — сюда идут русские войска с Лисичанского стекольного завода. Пусть скорее приходят! А я говорю: «Ты что, с ума сошла?».
«Среди моих соседей много таких».
Некоторые жители Лисичанска больше не выступают ни за одну из сторон, расстроенные поведением воюющих, даже тех, кто должен их защищать. Вместо этого они ждут окончания войны, независимо от победителя.
«Это война на истощение в любом виде», — сказала Нина Хрущева, профессор Новой школы. «Не только в военном плане, но Кремль рассчитывает на истощение, в том числе на то, что украинцы устанут от войны».
Украинские солдаты угнали гражданский автомобиль
Так случилось и с Михаилом, который служил в советской армии несколько десятков лет назад и чья машина была угнана, по его словам, пятью украинскими солдатами, которые недавно покинули Северодонецк.
Сотрудники городской и военной полиции подтвердили The New York Times, что некоторые украинские военнослужащие разграбили гаражи в Лисичанске и украли частные автомобили, чтобы использовать их в качестве личного транспорта на фронте.
«Они ворвались во двор, выломали засов, сорвали замки, а затем вытащили машину на тросе. И все», — рассказал Михаил, который отказался называть свою фамилию, сославшись на конфиденциальность. Машина, по его словам, использовалась для того, чтобы помогать его больной 87-летней матери передвигаться по городу.
«Я не помню, чтобы в моей жизни была такая война», — отметил он. «Раньше мы воевали с врагом, а не с гражданским населением».
Читайте также:
- Байден рассказал про цели США в отношении Украины
- С какими препятствиями сталкиваются Украина и Молдова на пути к членству в ЕС
- Украина вводит визовый режим для россиян
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
Источник: The New York Times – ахаха )) отличный у вас источник, нью йорк таймс не может врать, ага
Подскажите, где найти сегодня правду?