«Как будто ее никогда и не было»: кладбище убитых во имя «чести» женщин в Ираке матери посещают тайно
При разговоре с журналисткой из Al Jazeera Джули Биндель, курдка Наза просит не называть ее настоящего имени. Судьба подобных ей женщин — лить слезы на могилах своих дочерей на безымянном участке кладбища в Сулеймании в курдском регионе Северного Ирака. Она ходит туда тайно – смерть девочки была окутана пеленой семейного позора настолько, что ее могила никак не обозначена.
Причина? «Мою красавицу убил ее двоюродный брат, когда она отказалась выйти за него замуж», – говорит Наза.
«Он не понес никакой ответственности. Полиция поверила ему на слово, что он невиновен. Потом, поскольку старейшины сказали, что она навлекла на себя позор, они положили ее в могилу без имени, без надгробия, как будто ее никогда и не было». Назу сопровождает ее 15-летний сын, который тоже должен приходить сюда тайно.
«Я вижу других матерей, а однажды даже отца, которые всегда плачут и выглядят убитыми горем», – говорит Наза. «Приходится пробираться среди ночи, чтобы посетить могилу дочери, и это превращает мою боль в постоянную агонию».
Из-за секретности, с которой им приходится посещать могилы своих убитых близких, и возможной реакции со стороны членов семьи и общины, большинство женщин предпочитают не называть своих имен, когда разговаривают с журналистами.
Другая женщина, чья сестра была убита, сказала, что один из лидеров общины сказал ей, что покойной «повезло», что ей было где «сложить свои кости после того, что она сделала [сбежала от принудительного брака]». Он сказал: «Она должна быть стерта в порошок».
Другой посетитель кладбища описал ощущение, что здесь находятся «живые мертвецы — души, кричащие от боли».
Подобные кладбища есть в нескольких частях курдского региона Северного Ирака, полные безымянных могил женщин и девочек, убитых родственниками-мужчинами во имя «чести».
С момента восстания 1991 года в курдском регионе, который охватывает ряд различных международно признанных стран, включая Турцию, Сирию, Иран и Ирак, более 20 000 курдских женщин были убиты в результате так называемых «преступлений чести».
В настоящее время предпринимаются шаги по решению проблемы существования этих могил. Благодаря усилиям организаций по защите прав женщин в полуавтономном курдском регионе, таких как общество «София», на данную проблему наконец-то начали обращать хоть какое-то внимание.
Кубад Талабани, заместитель премьер-министра Регионального правительства Курдистана (РПК), является одним из тех людей, которые находятся у власти и занимаются этим вопросом. В Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин в ноябре прошлого года Талабани посетил одно из таких кладбищ — мрачное, голое место без цветов, фотографий и эпитафий.
«Это форма насилия, которая продолжает мучить этих женщин даже после их смерти, – объяснил он. – Похоронив без уважения или признания, они не оказали этой несчастной жертве уважения даже здесь. Этот аспект данного преступления очень задел меня и заставил действовать».
«Как чиновнику, как курду и как мужчине мне стыдно, что мои соотечественники могут совершать такие преступления против женщин. Тот факт, что эти жертвы лежат в безымянных могилах, только усугубляет ситуацию. В убийстве женщин нет чести, есть только стыд. Позор преступнику и позор обществу, которое терпит такие действия».
Согласно курдской традиции, членов семьи обычно хоронят вместе на одном кладбище, но не на кладбищах для жертв «убийств чести». Матерям не разрешают быть похороненными вместе с дочерьми, и тела лежат без опознавательных знаков и в одиночестве.
В РПК много женщин занимают политические должности. Главой регионального парламента Курдистана и Министерства по социальным вопросам являются женщины, как и во всем «Совете по делам женщин». Существует 30-процентная квота для женщин-членов парламента, а многочисленные женские правозащитные организации и НПО поддерживаются правительством.
Но Хузан Махмуд, курдская феминистка, выросшая во время правления Саддама Хусейна и сейчас живущая между Германией и Великобританией, считает: «Проблема в том, что многие из этих женщин – это жетоны, и их роль в значительной степени символическая».
«Мы здесь, чтобы не дать им уйти от ответственности»
Общество «София» было основано с основной целью повышения грамотности среди девочек и молодых женщин в небольших городах и деревнях региона. Активисты «Софии» путешествуют на велосипедах, зачастую преодолевая многие километры, чтобы добраться до девочек, живущих в самых уединенных районах.
Члены группы говорят, что библиотеки в курдском регионе считаются, в основном, мужской привилегией и далеко не всегда ориентированы на женщин. «Многие молодые девушки отчаянно нуждаются в книгах», – объясняет Ферах (имя изменено), член группы «София». – Мы стремимся удовлетворить этот спрос, потому что знаем, что многие будут читать тайком».
Многие семьи запрещают девочкам читать в библиотеках, потому что считают, что потом они могут восстать против патриархальных норм. «Как мы можем быть свободными, когда нам отказывают в этом основном праве», – спрашивает Ферах.
В 2017 году общество «София», действующее в ряде городов курдского региона, провело в социальных сетях кампанию против сексуальных домогательств, призывая женщин делиться своими фотографиями, чтобы бросить вызов культуре оскорблений в Интернете. Хэштег #Kurdistanwomenpower использовали сотни женщин.
Чтобы сохранить независимость и свободу выражения, общество «София» решило не искать финансирования у правительства, политических партий или международных организаций, полагаясь на пожертвования.
Женщины, участвующие в работе группы, храбрые, но они также боятся последствий, почти все они просят изменить имена, когда дают интервью журналистам.
На встрече с активистками феминистского движения в РПК в ресторане, расположенном в стороне от главной дороги, где хозяин поставил крошечные чашки сладкого мятного чая, горький крепкий кофе и горы хлеба, тахини и оливок, шумная, энергичная группа женщин в возрасте от 16 до 70 лет объяснила, каково это — быть женщиной.
Женщинам говорят, что они должны поддерживать «честь» фамилии, и если они принесут «позор» общине, то будут жестоко наказаны, объяснили они.
«Это может означать, что нас убьют, – сказала одна из женщин, Амира, ударив по столу, чтобы подчеркнуть, – а мужчинам это сойдет с рук. Но мы здесь, чтобы не дать им уйти от наказания, потому что это неправильно в любом обществе».
Смерть Баназ Махмод: череда трагических неудач
Так называемые «убийства чести» часто воспринимаются как нечто, происходящее только в закрытых, консервативных обществах. Но это преступление, от которого страдают женщины и девочки повсюду.
По данным организации Honour Based Violence Awareness Network (HBVAN), каждый год в Великобритании происходит около 12 «убийств чести».
Дело Баназ Махмод, 20-летней иракской курдки, заставило обратить внимание на реальность таких преступлений и опасность их игнорирования в Великобритании. Баназ, жившая в Южном Лондоне, была изнасилована и задушена до смерти двумя двоюродными братьями и еще одним мужчиной по приказу ее отца и дяди в 2006 году, после того как она ушла от своего жестокого мужа и начала новые отношения. Ее тело было найдено в чемодане, закопанном в саду заброшенного дома в Бирмингеме.
Ее отец, Махмод Махмод, и дядя, Ари Махмод, были приговорены к пожизненному заключению.
Баназ была похоронена своей семьей без надгробия в Мордене, на юге Лондона. Год спустя была проведена поминальная служба и установлено надгробие, оплаченное Организацией по защите прав иранских и курдских женщин, сотрудниками полиции и адвокатом, который вел ее дело, Назиром Афзалом.
Убийство Баназ можно было предотвратить. За три месяца до убийства она пять раз обращалась за помощью в полицию. Заявления, которые она сделала в своем интервью, о том, что мужчины, желающие ей зла, преследовали ее на улице, остались без внимания.
Баназ рассказала полиции, что ее дядя угрожал ей убийством, но не было разработано никакого плана по обеспечению ее безопасности. В канун Нового года, за 24 дня до убийства, отец Баназ пытался убить ее. Офицер, вызванный на место происшествия, просто не поверил в то, что ей сказали, и назвал Баназ «манипуляторшей» и «мелодраматичной».
«В чем причина этой череды неудач, приведших к трагедии? Недостаточная осведомленность о так называемых «убийствах чести» была, возможно, самым большим фактором», – говорит Кэролайн Гуд, офицер полиции, возглавлявшая расследование убийства Баназ.
«Это привело к тому, что офицеры не смогли оценить чрезвычайный риск для жизни девушки и, следовательно, принять соответствующие меры».
Существуют — и существовали до смерти Баназ — очень четкие правила действий в случае домашнего насилия, которые должен знать каждый офицер. «Забудьте о культурном аспекте, это было прямое обвинение в домашнем насилии, – говорит Гуд. – Ее отец только что пытался убить ее. А офицер решила, что Баназ – лгунья».
Один детектив из лучших побуждений допрашивал Баназ дома в присутствии родителей, чего полицейские теперь никогда не делают.
Что изменилось в Великобритании за 15 лет после убийства Баназ?
Полицейские в Великобритании прошли курс повышения осведомленности, чтобы попытаться предотвратить подобные трагедии. Хотя осведомленность повысилась, расследование «Инспекции констеблей Ее Величества», проведенное пять лет назад, показало, что только три из 42 полицейских подразделений Великобритании умеют работать со всеми аспектами насилия «в защиту чести».
«Способность распознать эти преступления имеет решающее значение для точной отчетности, что влияет как на стратегический, так и на тактический уровень», – говорит Гуд. В настоящее время правительство обсуждает вопрос об отказе от термина «оскорбление чести». Хотя мы все согласны с тем, что в убийстве нет «чести», непонимание мотива и того, чем эти преступления отличаются от других видов домашнего насилия, было бы грубой ошибкой».
Сохранение мужской чести — любой ценой
Айша К. Гилл, профессор криминологии из Университета Роэмптона, которая уже 14 лет занимается исследованием насилия на почве «чести», говорит, что угнетение, которому подвергаются люди, особенно женщины, принимает различные формы в зависимости от их местонахождения, преобладающей региональной культуры и относительного социально-экономического статуса их семьи.
«Женское тело — это ключ к положению семьи в обществе. Знание этого жизненно важно для понимания жизни женщин как в Курдистане, так и в курдской диаспоре», – объясняет она.
Как выяснила Гилл в ходе своей работы, решающим для такого понимания является тот факт, что системы ценностей, связанные с понятиями чести и позора, не контролируются центральным институтом. Скорее, они распространяются на ряд ключевых институтов, включая семью, родственные связи, религию и государство.
«Вместо того, чтобы упрощенно воспринимать, например, насилие на почве чести как культурную традицию, характерную для ряда «отсталых» обществ, – говорит Гилл, – необходимо рассмотреть этот вопрос в контексте VAWG (насилия в отношении женщин и девочек) и патриархальных систем ценностей, распространенных в Северном и Южном полушариях».
Убийство женщин, где бы оно ни происходило, узаконивается представлением о том, что «честь» и репутация мужчины должны быть сохранены любой ценой, и что женщины несут ответственность за сохранение «чести» в семье.
Насилие из-за « чести» затрагивает все социальные, культурные, религиозные и этнические группы в Великобритании. Когда женщин убивают партнеры или бывшие партнеры, это часто связано с какими-то соображениями «чести», например, с его убеждением, что она «изменила», или как-то унизила, или не уважала его. В Великобритании одна женщина каждые три дня становится жертвой фемицида.
Насилие в отношении женщин растет
В курдском регионе Северного Ирака растет число случаев гендерного насилия, включая сексуальное насилие, домашнее насилие, «преступления чести», детские браки, торговлю людьми и калечащие операции на женских половых органах (КЖПО). Это приводит к тому, что все больше курдских женщин лишают себя жизни, и эта проблема только усугубляется пандемией COVID-19.
Однако масштабы насилия часто замалчиваются из-за неадекватности системы уголовного правосудия в преследовании преступника.
В 2018 году выпускница университета Солина Ева пришла на собеседование в НПО по развитию женщин в Духоке, во время которого, по ее словам, подверглась сексуальному насилию со стороны менеджера Мохаммеда Амина Геро.
Позже в тот же день Геро позвонил ей и попросил вернуться в его офис. Ожидая извинений, Ева вернулась с друзьями, которые ждали снаружи. Как только она вошла в офис, Ева сказала, что на нее снова напали. В целях самообороны она нанесла удар, и Герой заявил на нее в полицию.
Ева подала на Геро в суд, но впоследствии проиграла дело и была арестована за нападение на него, а также за предполагаемый шантаж, поскольку Геро утверждал, что она пришла к нему на работу, чтобы вымогать у него деньги.
В ноябре 2020 года Ева была приговорена к шести месяцам тюремного заключения.
В другом инциденте, на этот раз в Эрбиле, в ноябре 2020 года 26-летняя женщина была повешена тремя своими братьями и еще одним мужчиной за то, что ее видели разговаривающей с местным жителем. Полиция заявила, что убийство было «связано с «социальным вопросом»».
Талабани считает, что для улучшения ситуации крайне важно опровергнуть ложные представления о врожденном превосходстве мужчин и подчиненном положении женщин.
«Эти изменения начинаются дома, затем в секторе образования. Мы должны изменить культурную норму, согласно которой наша честь и честь нашей семьи каким-то образом связана с поведением кого-то другого, – говорит он. – Одно лишь возмущение не искоренит эти преступления».
Неизвестно, сколько женщин покоится в безымянных могилах в Сулеймании и других местах.
«Наша земля не настолько обширна, а наши общины не настолько разобщены, чтобы заботливые родственники не могли связаться с властями и сообщить о пропаже члена семьи, – объясняет Талабани. – Поэтому мы можем только предположить, что семьи причастны к убийствам, отсюда молчание и круговая порука».
Он спонсировал план по установке надгробий на безымянных могилах, а также попытки опознания тел. «Я дал указание нашим лабораториям ДНК взять образцы всех тел, найденных без опознания, – говорит он. – Эти образцы могут быть использованы в дальнейшем, если члены семьи когда-либо заявят о пропавших без вести родственниках».
Он также приказал убрать номера, которые были единственной маркировкой на могилах, и заменить их словами «Жиан», что означает «жизнь», и «Покойся с миром — это твой дом».
По словам Талабани, безымянные могилы могли также служить для защиты преступников, поскольку жертвы были похоронены до того, как было проведено полицейское расследование, и никто, кроме убийцы или убийц, не знает, где лежат тела.
Тем не менее он настаивает на том, что существует «надежное законодательство» для защиты женщин.
«У нас есть смелый и активный директорат по борьбе с насилием в отношении женщин и семей. У нас есть горячая линия для жертв гендерного насилия, куда они могут обратиться, чтобы анонимно сообщить о преступлениях, по которым быстро принимаются меры, и даже недавно созданный отдел по борьбе с торговлей людьми, чтобы остановить распространение торговли людьми и детьми».
«Все движется в правильном направлении, – говорит Махмуд, – но недостаточно быстро».
Впереди еще долгий путь, но Талабани считает, что отношение общества к «убийствам чести» меняется.
«Уже слышны возмущения, когда кто-то становится жертвой гендерного насилия. Слышны возмущения, когда молодая девушка или женщина гибнет от рук своей семьи. Это большая перемена по сравнению с 15–20 годами назад, когда такие преступления даже не попадали в новости. Но одно только возмущение не искоренит эти преступления. Это сделает наказание для преступников».
Представители коалиции «Остановить убийство женщин» (SKWC) утверждают, что число женщин, убитых в результате так называемых «убийств чести» в KRG, растет.
Ряд государственных и религиозных организаций в KRG выступают против «преступлений чести» и насилия в отношении женщин в целом. В ноябре судья Джасем Джазаа Джаафер, председатель суда Сулеймании, пообещал сотрудничать с теми, кто ведет кампанию за прекращение убийств женщин.
«Мы боимся за свою жизнь»
Но закон не всегда помогает женщинам. Например, родственник-мужчина может потребовать, чтобы женщина, избежавшая домашнего насилия, была отдана приютом под его «опеку», что часто ставит ее под угрозу смерти.
Женщина, работающая в приюте на окраине Эрбиля, пожелавшая остаться неизвестной, сказала: «Мы принимаем этих девочек и пытаемся их защитить. Но мужчины: братья, кузены и даже отцы, которые хотят их убить, получают разрешение их забрать из-за отношения к ним в обществе. Нас считают шлюхами за то, что мы защищаем их, и мы боимся за свою жизнь».
Необходимо также работать над тем, как освещать убийства женщин, и SKWC сотрудничает с новостными организациями, чтобы они делали это ответственно.
«После убийства женщины, СМИ и телевидение в Курдистане распространяют пропаганду, утверждая, что она заслужила это, обвиняя жертву в ее смерти, – говорит Талабани. – Она больше не может защитить себя, и это помогает преступникам избежать правосудия».
Безответственное и неточное освещение случаев убийства женщин является проблемой не только в курдском регионе, но и в Великобритании, где поступают многочисленные жалобы на то, как СМИ освещают такие случаи.
Напомним, что BBC подвергся жесткой критике за то, что в эфире был показан трейлер к документальному фильму об Оскаре Писториусе, в котором даже не упоминалось имя Ривы Стинкамп, женщины, которую он убил.
Создание феминистских союзов
Рувайда Мустафах, политический стратег курдского происхождения в Великобритании, занимающаяся правами курдов, представительством женщин и социальным неравенством, сказала:
«В Курдистане бедные женщины скорее смирятся с насилием, чем уедут и останутся без поддержки. Если вы мать троих детей, вы не можете позволить себе уехать, потому что государство не обязывает мужа содержать вас».
Махмуд, как и другие феминистки из этого региона, говорит, что насилие в отношении женщин не является неотъемлемой частью курдской культуры.
«Раньше люди были более благосклонны друг к другу, и шла политическая борьба с перспективой освобождения», – говорит она, имея в виду мобилизацию против диктатуры и за автономию с 1970 до 1991 годов.
«Теперь после 30 лет полуавтономного правления и его пренебрежения правами женщин ситуация стала неконтролируемой», – говорит она.
«Я была в ярости, когда узнала об этих кладбищах в Иракском Курдистане. Моя семья и многие другие боролись за освобождение Курдистана. Мы не знали, что в итоге получим беспечное правительство и кладбище, где женщины будут лежать как зарытые собаки».
Вера в людей
По словам ряда феминисток, в полуавтономном курдском регионе существуют десятки женских НПО со значительными ресурсами, но многие из них забюрократизированы. Сосредоточенные на необходимости соответствовать критериям ООН или западного финансирования, они, в итоге, не могут изменить ситуацию для большинства курдских женщин.
Махмуд считает, что работа независимых волонтерских групп и людей, посвятивших свою жизнь прекращению мужского насилия и поддержке жертв, неоценима.
В последние годы в социальных сетях был запущен ряд кампаний против преступлений «на почве чести» и сексуальных нападений, которые не только повысили осведомленность широкой общественности, но и оказали давление на курдское правительство и заставили его принять меры.
В 2018 году произошел показательный случай с 23-летней Севой Кадир. Ее трое детей в возрасте пяти, трех и одного года погибли во время пожара в доме. Кадир прожила всего восемь дней после пожара. Но пока она умирала в больнице, а ее дети находились в морге, распространились слухи о том, что она намеренно подожгла дом.
Этот случай был освещен в социальных сетях активистами, журналистами, писателями и гражданскими лицами, что заставило власти принять меры и провести надлежащее расследование преступления. Впоследствии муж Кадир, Дьяр Маджид, был арестован. В августе прошлого года он был признан виновным в убийстве жены и трех своих детей.
«Моя вера в простых людей никогда не ослабевала, потому что при каждом нарушении прав женщин сотни независимых женщин и мужчин поднимают свой голос и осуждают эти злодеяния», – говорит Махмуд.
«Это Курдистан, который я знаю, и для меня большая честь бороться вместе с этими достойными людьми».
- Не только принцы вызволяют девушек: Германия вывозит женщин из Сирии
- Домашнее насилие: женщин бьют чаще в пандемию в Германии
- Домашнее насилие в Германии: как не стать жертвой и куда обращаться за помощью?
Читайте также:
Обсуждение
Самые последние новости
