Дания любит открыто сдерживать просителей убежища

Датская политика предоставления убежища ясна: она заключается в отпугивании людей, что открыто признают ответственные лица. Многие в Германии считают, что это достойно подражания. Однако эта модель не подходит для других стран из-за договоров с ЕС.

Если вы хотите попросить убежище в Дании, вам нужно быть хорошим ходоком. Единственный центр приема беженцев находится примерно в 25 километрах от Копенгагена на военном полигоне в Сандхольме. Автобус от бывших казарм до ближайшей станции S-Bahn ходит каждые 30-45 минут в течение дня. За это время вы также можете пройти четыре километра пешком. До депортационного центра Sjælsmark, находящегося в ведении тюремной службы, всего вдвое меньше. А депортационный центр Ellebæk, который подвергся критике со стороны комитета Совета Европы по борьбе с пытками, находится всего в нескольких шагах от центра приема.

Для Михалы Кланте Бендиксен из организации Refugees Welcome Denmark расположение этих трех центров является символом датской политики в отношении беженцев. В отличие от Германии, здесь существует далеко идущий политический консенсус относительно того, чтобы впускать в страну как можно меньше просителей убежища. В 2019 году парламент страны большинством голосов правых популистов, правоцентристских партий и социал-демократов принял так называемую смену парадигмы, согласно которой вид на жительство для беженцев, как правило, ограничен по времени и не должен продлеваться или по возможности аннулироваться. Льготы для просителей убежища были урезаны, требования к проживанию и регистрации ужесточены, а репатриация в страну происхождения упрощена.

Кроме того, правительство разместило на Ближнем Востоке рекламу, предупреждающую беженцев о Дании, и ввело в действие закон о драгоценностях, который позволяет полиции отбирать у просителей убежища ценные вещи, чтобы финансировать их пребывание в Дании. Закон о гетто, помимо прочего, удваивает штрафы для людей, живущих в определенных кварталах. Это призвано помочь в борьбе с параллельными обществами.

Датская политика в отношении беженцев заключается в отпугивании людей, говорит Бендиксен. Закон о драгоценностях, например, не работает на практике и практически не применяется. "Это чисто символическая политика". Правительство, вероятно, было больше заинтересовано во внешнем эффекте.

"Это нужно отметить".

Движущей силой такого подхода была не только правопопулистская Датская народная партия, потерпевшая крах на выборах после смены парадигмы, но и тогдашний министр по делам иностранцев и интеграции Ингер Стёйберг из праволиберальной партии Venstre. В 2017 году она отпраздновала 50-е ужесточение правил в отношении иностранцев юбилейным тортом и словами: "Это нужно отпраздновать".

Сторонники ужесточения политики предоставления убежища в Германии любят превозносить цифры Дании как образцовые. По данным Министерства по делам иностранцев и интеграции Копенгагена, в прошлом году в Дании просили убежища 4597 человек, в то время как в Германии было подано более 244 000 заявлений. Чтобы цифры были сопоставимы: В Германии проживает в 14 раз больше людей, чем в Дании, но в 53 раза больше просителей убежища.

Три группы беженцев

Каждый, кто регистрируется в качестве просителя убежища в Дании, обычно сначала попадает в Сандхольм и проходит собеседование. Затем иммиграционные власти сортируют тех, кто зарегистрирован в странах, входящих в Дублинское соглашение. Дания не несет ответственности за этих беженцев.

Остальные делятся на три группы: Заявители, которым, очевидно, может быть отказано, заявители, которых нужно изучить более тщательно, и люди, имеющие веские основания для предоставления убежища. Признанным беженцам выделяется место для проживания, как правило, на первоначальный период в три года, часто в центре для беженцев, который находится в таком же отдаленном месте, как Сандхольм. В центрах есть детский сад.

Несовершеннолетние школьного возраста получают образование сначала в центре убежища, а по мере готовности - в обычных школах по месту жительства. Для взрослых предусмотрены уроки датского языка. Даже в Сандхольме многие люди приветствуют друг друга на местном языке. Жители получают карманные деньги, которые они могут пополнить, если возьмут на себя определенную работу.

Депортация после 19 лет

Просителей убежища, получивших отказ, отправляют в один из трех депортационных центров. Туда же попадают люди, чей вид на жительство не был продлен или чья родина была признана датскими властями безопасной, даже если они живут в Дании уже много лет, говорят по-датски, имеют работу и содержат семью. Недавно в прессу попал случай россиянки Ларисы Окуловой, чей вид на жительство был аннулирован через 19 лет после смерти ее мужа, работавшего в Дании.

Датские власти предлагают просителям убежища, получившим отказ, 20 000 крон, если они отказываются от права на апелляцию. Но лишь немногие принимают это предложение. Тех, кто не поддается, ждет еще одна "мотивационная мера" - отправка в Эллебек, где, по словам главы комитета Совета Европы по борьбе с пытками, даже тюрьмы в России лучше.

В ответ на критику Стёйберг заявляет, что хочет сделать жизнь нежелательных заключенных депортационных центров в Дании как можно более невыносимой. Она ушла в отставку из "Венстре" в результате спора о чрезмерности ее иммиграционной политики и основала правопопулистскую партию "Датские демократы", которая сейчас почти в три раза превосходит Датскую народную партию по результатам опросов.

Те, кто вынужден покинуть страну, исчезают

Однако Дания не подходит в качестве образца для других стран ЕС только с юридической точки зрения. В начале 1990-х годов тогдашнее правительство согласовало специальные правила, которые позволили Дании издавать инструкции по пограничному контролю, предоставлению убежища, иммиграции и виз, отклоняющиеся от договоров ЕС. Другие страны ЕС не могут этого делать. Тем не менее, страна далека от того, чтобы депортировать всех, кто обязан покинуть страну. Правительство Сирии, например, не сотрудничает, говорит Бендиксен. Депортация в Судан, Иран, Газу и Мьянму также практически не осуществляется. Поэтому люди остаются в Эллебеке и других центрах, просят убежища на других основаниях или даже получают статус терпимости через 18 месяцев при определенных обстоятельствах.

Однако многие предпочитают не рисковать. По данным организации Refugees Welcome, большинство тех, кто обязан покинуть страну, уезжают до того, как оказываются в Эллебеке. В 2022 году в Дании было 548 депортированных. Из них 222 были депортированы. Большинство из остальных 300 или около того в какой-то момент исчезли из системы, скрылись или пытались сделать это, например, в Германии.

Бендиксен называет Эллебек частью датской политики сдерживания беженцев. Однако это работает только до тех пор, пока другие страны не возьмут этот рецепт на вооружение. Если соседние страны примут аналогичный подход, европейская политика в отношении беженцев будет напоминать игру в "музыкальные стулья". "Стульев становится все меньше и меньше, но количество беженцев от этого не уменьшается. Они уже в Европе и теснятся на все меньших свободных местах".